Мужчина возвращался домой, на Восток, спустя почти десять зим службы князю объединенных южных и северных земель. Его цель – повидаться с Бай, его правительницей, к которой он испытывал безграничное уважение и преданность. Он знал, что ее решение будет верным и мудрым. Перед отъездом, молодой Сюань видел маленькую Мин-Чжу, княжну, которая не росла у него на глазах. Почти десять зим назад он видел ее младенцем, а теперь ему предстояло увидеть ее уже повзрослевшей.

На четвертый день волны – воплощение хаоса и разрушения – обрушивались на корабль, словно испытывая его и пассажиров на прочность. С палубы иногда доносился крик капитана, что отдавал приказы морякам.

В каюте советник ощущал, как корабль дрожит в когтях бури, и даже стены каюты не могли укрыть его от дыхания стихии.

К нему, не постучавшись, ворвался один из матросов.

– Советник Сюань, советник Сюань! – встревоженно вскричал тот.

– Что случилось?

– Шторм усиливается. Вероятно, корабль не выдержит! – затрясся юноша.

– Как такое возможно? – По его спине прошелся неприятный холодок. Судно ведь проверяли накануне отплытия.

– Вероятно, что «Ольга» не была готова к такой мощной волне.

Словно в насмешку, подтверждая слова матроса, раздался оглушительный треск. Мачта, казавшаяся такой могучей, пала, как сломанная спичка, пробив палубу и посеяв ужас в сердцах моряков. Крики отчаяния смешались с ревом ветра и плеском волн. Корабль затрясло, словно в предсмертной агонии, его корпус заскрипел и застонал, моля о пощаде.

Сюань, осознавая всю тщетность борьбы, все же отправился на палубу. Разрушенная мачта, сломанные доски, крики погибающих моряков – все говорило о неминуемой гибели. Соленые брызги буйных вод, словно осколки разрушенных планов, обрушились на него, раня и ослепляя, напоминая о том, насколько ничтожен человек перед лицом стихии.

Цепляясь за обломки, он с трудом удерживался на ногах, чувствуя, как ветер пытается сорвать его в бушующее море. Но не успел он сделать очередной шаг, как почувствовал, что его одежда за что-то зацепилась.

– Да чтоб тебя! – прорычал он, оборачиваясь.

Внутри все похолодело. Лицо его вмиг приобрело бледно-белый оттенок, словно нефрит.

Перед ним, сжавшись от страха, стоял княжич Мирослав. Бледный, дрожащий, как осиновый лист.

– Княжич?! Что ты здесь делаешь?! – прошипел Сюань, осознавая, что все становится в разы хуже.

Мирослав всхлипнул, его нижняя губа тряслась, но он старался храбриться перед советником:

– Я… я хотел увидеть Великую Бай, – пробормотал он. – Мне всегда о ней рассказывали, какая она воинственная и красивая, но я никогда ее не видел. А отец ни разу не пускал…

Корабль вновь тряхнуло, грозясь скинуть с себя уцелевших путников. Сюань закрыл лицо рукой. Этого еще не хватало.

– Вы хоть понимаете, что натворили? Вы подвергли себя опасности! Если Ваш отец узнает…, – он осекся, понимая, что угрозы бесполезны. Обхватив мальчика за плечи, он наклонился, чтобы заглянуть тому в глаза:

– Слушайте меня внимательно, княжич…

Вновь послышался хруст, но Сюань не успел понять, что сломалось в этот раз. Корабль накренился так, что они оба упали. В ушах стоял оглушительный рев стихии – рев ветра, рев волн, рев гибнущего корабля. Соленые брызги жгли лицо, ледяной ветер пронизывал до костей. Перед глазами промелькнула бушующая стихия. Огромные волны вздымались в небо, словно стены из воды. Ветер срывал с палубы все, что не было закреплено – бочки, ящики, обломки корабля.

– Я не смог его уберечь, – пронеслось у мужчины в голове.

Последнее, что он увидел и почувствовал перед тем, как толща воды поглотила его тело, – это летящий сверху обломок мачты. Советник почувствовал острую боль в боку и услышал, как хрустят кости. Сознание покинуло его, оставив только пустоту.