– Вы ели соль? – заинтересовалась Улия. – Зачем? Неужели в Таифе совсем плохо с едой? Ох, это паршиво! Мы с Сёмой такие голодные.

– Нет, нет, – Тинар торопливо развязал походный мешок.

Келли положила ему продуктов в дорогу, и кое-что ещё осталось. Он сохранил немного сухофруктов и солонины для Надеи. Протянул кусок вяленого мяса Улии. Сёме, который на запах еды показал чёрный влажный нос из складок плаща, сунул ломоть сушёной тыквы.

– Это просто у нас так говорят, когда хотят подчеркнуть глубину дружбы.

– Не понимаю, – призналась Улия, на ходу отрывая зубами куски от тягучей солонины. – Зачем в дружбе соль…

– У нас всё – соль, – вздохнул Тинар. – Чем солёнее, тем крепче. Вся жизнь такая.

– Да, – кивнула Улия. – Я чувствую.

Она замолчала, ковыряя степную пыль своими чудесными туфельками. Рот был занят едой. Потом, не выдержав напряжённого взгляда Тинара, продолжила:

– За ней, твоей солёной Эль, отправили целый отряд набатов. Откуда-то королева Вин узнала, что Латница перебралась через границу. Видел бы ты идиотские ленты в гривах их лошадей!

Улия засмеялась, и Сёма, который четырьмя лапами обхватил её руку, а двумя держал ломтик тыквы, затрясся и укоризненно мявкнул.

– Прости, – сказала девушка ему. – Так вот, они увезли Эль в поместье графов Лотардов. Они – самые потомственные набаты, и графиня очень близка с королевой Вин.

– А потом ты её видела?

– Эль приходила ко мне через несколько солнц. Её уже усиленно охраняли, но нам удалось немного поболтать. Тогда она передала мне Ляльку-Одолень. И ей… Тинар, Эль старалась не показывать, как ей страшно и одиноко. И я ничем не могла помочь. Это её путь, который только на мгновение прикоснулся к моему, и тут же пошёл в другую сторону.

– Ей было страшно? – Тинару стало плохо той болью, которую испытывала Эль уже так давно.

– В результате она преуспела, – поспешила его успокоить Улия. – Вскоре после этих событий в небе Тумалы появился первый фенир. Вся страна высыпала на улицы, все смотрели, как огненный шар пронёсся над Тумалой, перечёркивая небо красной петлёй. Он появился и над нашим икодовым лесом. Такой праздник! Я тоже видела фенира, но думала в тот момент об Эль, и мне было грустно, а вовсе не радостно…

– Почему? – Тинар сжал кулаки, догадываясь о том, что она ответит.

– Потому что я гадала, какую ценность ей в конце концов пришлось отдать за этот чудесный полёт…

Инка встретила Улию и Сёму из рук вон паршиво. Она радостно бросилась навстречу Тинару, но, увидев рядом с ним красивую девушку, резко помрачнела. Едва буркнула своё имя, когда незнакомка с невиданным зверем на руках переступила порог. А затем загремела посудой у жаровни так красноречиво, что Тинар удивился. Тем более там особенно и греметь-то было нечем.

Котелок с корнеплодами Инка метнула на стол с неожиданной силой, и еда чуть не вывалилась из него, а сам котелок чудом задержался на краю. Инка была очень недовольна, и это тут же поняли все, включая булю Надею.

Буля не вставала в последнее время, многократно перештопанный шов на правой ноге совсем не держался на ветхой ткани. Тело расходилось прямо под иголкой, и края прорехи осыпались, не позволяя нитке зацепиться. И как ходить с такой дырой на ноге?

Тем не менее буля почувствовала, что в доме гости, и очень обрадовалась.

– Эль… Девка, люба в ожиде переполонише…

Тинар откинул занавеску, громко и чётко произнёс:

– Это не Эль, буля! Но Улия принесла хорошие вести. Она видела её.

Он повернулся к Улии и пояснил:

– Всё время Эль ждёт. Очень скучает.

– Я встречала её год назад, – шепнула ему Улия тайком от були. – Про сейчас ничего не знаю…