Мальчик бродил по стадиону, который превратился в сплошное грязевое месиво, и с ужасом созерцал следы необъяснимой разрухи. Там где была волейбольная площадка, теперь валялись кучи мусора. От двух столов для игры в пинг-понг остались только ножки. Вовка вспомнил, как они с Димкой и Пашкой, помогали Игорю Викторовичу, учителю физкультуры, устанавливать их. Они тогда выкопали глубокие ямы, потом старшеклассники принесли столы и опустили их ножками в приготовленные углубления, а Игорь Викторович это всё забетонировал, бегая с уровнем и волнуясь, чтобы плоскости столов были идеально горизонтальными. И вот от результата их творческого сотрудничества, остались только маленькие металлические пеньки, со спиленными верхушками.

«Кстати, сегодня же, наверное, Новый год наступил?», – вспомнились мальчику слова Эли перед путешествием в будущее. «А где же тогда снег? Почему не очень холодно, да ещё дождь идёт? Где же люди все, праздник как-никак?…»

Но ответить на его вопросы было некому. Парк возле школы был необычно безлюден и загажен всяким хламом до неузнаваемости. Ветер носил по дорожкам листья и обрывки газет.

Вовка решил зайти в школу. Он помнил, что на зимних каникулах, да впрочем, как и на всех остальных, в школе дежурила охрана. Во-первых, можно было задать несколько вопросов охранникам, а во-вторых, всё-таки шорты и футболка, в которых мальчик прибыл в будущее, были не совсем подходящей одеждой для такой погоды, и он замёрз.

Только он подумал о холоде, поёжившись от сильного порыва ветра, как услышал за спиной мужской голос:

– Владимир Скворцов?

Возле одного из деревьев стоял странный субъект, который и окликнул Вовку. Он приблизился к мальчику и повторил свой вопрос:

– Вовка, ты ли это?

Мальчик невольно шарахнулся в сторону от странной личности. И было от чего. Что это мужчина, можно было догадаться разве что по голосу, маленьким безобразным фиолетовым усикам под носом, и по большому размеру причудливых ботинок на высоких подошвах. Волосы длинные, огненно-рыжие, заплетены в африканские косички. Одет в какую-то непонятную куртку из разноцветных лоскутков то ли резины, то ли эластика, и длинную юбку чёрного цвета, расшитую поблёскивающими стекляшками. На вид – лет 30—35.

– Мы… знакомы? – вышел из оцепенения «В. С.»

– Не узнаёшь? – улыбнулся подозрительный тип.

Вовка заметил, что губы незнакомца тоже выкрашены в фиолетовый, а во рту не хватает несколько зубов.

– Нет… – неуверенно протянул он, всё-таки улавливая что-то родное в чертах этого загадочного представителя будущего.

Тот же, явно забавляясь замешательством Вовки, процитировал:

– Вместе мы непобедимы!

Дружбу нашу не разнять!

Братья – Паша, Вова, Дима…

– …Рождены, чтоб побеждать?! – закончил Вовка так хорошо знакомое четверостишье, которое сам однажды и сочинил, не веря ни глазам, ни разуму, – Пашка, ты что ли?

– Узнал! – рыжий в юбке похлопал по плечу, растерявшегося совсем друга детства, – Ну теперь мне ясно, как всё началось!

– Что началось?…Пашка?…Да как же это?…Ничего не пойму! – терялся в догадках Вовка и пытался хоть что-то сообразить.

– Как что? – удивился в свою очередь уже взрослый Пашка, – А разве не помнишь, как однажды, придя в школу 1 сентября, ты меня с Димкой позвал с собой в прошлое, чтобы спасти какого-то инопланетянина, Дарящий Смех, кажется, так его звали? И как мы сначала над тобой смеялись?

– Нееет… не помню…

– И как крутили велосипедное колесо, тоже не помнишь?

– Да не было такого! – Вовка немного задумался и добавил, – Пока ещё не было…

Теперь пришла Пашкина очередь задуматься:

– А! Ну, конечно! – рыжий хлопнул себя по лбу ладонью, – Ты же мне вчера так и говорил, что, наверное, ничего не будешь понимать, здесь, в парке!