В итоге победы на внутренней арене в течение следующего года я воспринимал как само собой разумеющееся и ждал серьезных еврокубковых впечатлений. Для болельщиков заключительный матч «Спартака» в 1997 году вряд ли стал особенным, а вот для меня он во всех смыслах исключительный. В рамках Кубка УЕФА мы добрались до «Карлсруэ», с которым на выезде сыграли со счетом ноль-ноль. В бундеслиге наш соперник располагался на шестом-седьмом месте. И это обстоятельство не давало оснований предполагать, и мне в том числе (куда, спрашивается, делась прежняя уверенность?), что наша молодая неопытная команда имеет шансы на выход в следующую стадию. К тому же ответная встреча должна была состояться в декабре на стадионе «Динамо». На таком поле ни до, ни после в футбол никто не играл. Там не было ни единой травинки, газон засыпали песком, разровняли катками, и все это на жутком морозе задубело. Нам суждено было выяснять отношения фактически на бетоне. Ни о каком техничном комбинационном футболе не шло и речи. Немцы же мощнее нас, и за счет мощи они должны были нас смять. Но когда мы увидели переполненные трибуны и услышали неистовую поддержку болельщиков, то внутри все перевернулось: ну, немцы, держитесь! Как мы тогда играли! У меня есть нарезка моментов с того матча, и сейчас я часто ее смотрю – такой бальзам на раны! Когда Шира забил победный гол и мы преодолели этот сложный германский барьер, я испытал бурю эмоций! Все смешалось воедино: радость от победы, выход в следующую стадию, грядущий отпуск! Так и жил с ощущением полета до тех пор, пока жребий не преподнес нам подарочек в лице «Аякса», который на тот период обладал целой когортой звезд и считался одним из лучших клубов Европы. Поначалу у меня даже возникла мысль: зачем нам вообще с голландцами играть? Но когда мы по всем статьям побили амстердамцев в их родных стенах, я окончательно понял, что играть можно с любым клубом. Чувствуете разницу: осенью 1996 года мне это только казалось, а весной 1998-го я это уже знал наверняка.

И все равно рассуждать о природе победы как таковой было бы непростительно, не познав ее вкус в Лиге чемпионов. И это уже следующий этап в восприятии себя. Когда в рамках самого престижного турнира в переполненных «Лужниках» мы нокаутировали королевский «Реал» – два-один, в Москве творилось что-то невообразимое, а у нас вся раздевалка стояла на ушах. Мы все в один миг посходили с ума. Тогда нас поздравлял видный правительственный чиновник Евгений Максимович Примаков. Вместе с ним вломилось множество охранников. Толчея была жуткая. Столько лет минуло, но я как сейчас вижу запотевшие очки Примакова и слышу торжественный голос, поздравляющий нас с грандиозным успехом. Вот тогда мне открылась простая истина: именно такие матчи, привлекающие внимание всей страны и правительства, делают тебе имя, создают твою судьбу. «Тюмень», нижегородский «Локомотив» никогда не прибавят славы. Там ты ее рискуешь только потерять, если вдруг оплошаешь. Потому что обязан выигрывать у таких соперников в десяти случаях из десяти.

Кто-то из великих сказал: «Скучно писать имеют право только состоявшиеся писатели. Начинающие права на такую роскошь не имеют». Вот то же самое и в футболе. Двадцатидвухлетний пацан топ-матчи обязан проводить на максимуме своих возможностей. Это к тридцати годам, если у тебя уже будет твердая и весьма успешная репутация, позволительно простить себе одну-другую неубедительную игру. Хотя уважающий себя спортсмен обязан держать свой уровень в любых условиях и при любом сопернике.