– Что ты себе позволяешь?! – рявкаю я.

– Я выполняю свои обязанности.

Прежде чем я успеваю выпалить еще одну гневную тираду, боль взрывается где-то в затылке. Новая волна темноты заставляет меня споткнуться, и я даже не помню момента, когда оказываюсь перекинута через плечо Айдена. Десятки пар глаз прикованы к происходящему.

Телохранитель легко спускает меня со своего плеча на руки, но только для того, чтобы усадить в салон машины. Он умудряется ловко пристегнуть меня ремнем безопасности и, пока я пытаюсь его отстегнуть, уже закрывает дверь.

Айден заводит двигатель, мы выезжаем с парковочного места. Я скидываю с себя треклятый пиджак, кидаю взгляд в тонированное окно машины и замечаю, как студенты провожают серую BMW удивленными взглядами. Жгучий стыд захлестывает меня, я краснею до кончиков ушей. Сколько людей видели эту ужасную картину?.. Наверняка кто-то успел снять все на телефон…

Последняя волна темноты погружает меня в спасительную темноту. Не знаю, сколько длился обморок – когда я открываю глаза, городские улицы за окнами машины уже ничем не напоминают район университета.

– Ненавижу, – шепотом выдыхаю я, а потом вяло ударяю ногой водительское сиденье.

Но спокойствие и отрешенность Айдена не пробивается, видимо, ничем. Он кидает взгляд на зеркало заднего вида и произносит:

– Я обязан предотвращать все опасные ситуации. В том числе связанные с твоим девиантным поведением. Я и так позволял тебе больше, чем должен был.

– Девиантное поведение?! Эти уроды издеваются над моим лучшим другом! И не только над ним…

Его голос ровен, но впервые звучит напряженно:

– Мне все равно, кто прав, а кто виноват. Я делаю то, что должен.

Сажусь ровно, срываю защелку ремня безопасности – как единственный жалкий протест.

– Ты телохранителем нанимался, а не воспитателем! – выплевываю я с презрением.

Айден резко тормозит на светофоре. От внезапной остановки я съезжаю немного вперед, и в момент, когда мужчина поворачивает ко мне голову, оказываюсь ближе, чем должна быть. В его непроницаемых глазах застывает серьезное и мрачное выражение.

– Вот именно, – медленно произносит Айден. – Поэтому не вынуждай меня становиться нянькой злобного ребенка, который не контролирует свой гонор из-за собственного страха. И, будь добра, пристегни ремень безопасности.

В груди селится ледяное, колючее ощущение. Оно разрастается и комом застревает в горле. Не знаю, подозревает ли Айден о том, насколько сильно уязвили меня его слова. Он поворачивает голову обратно, смотрит на дорогу и даже после зеленого сигнала светофора не двигается с места. Сзади начинают настойчиво сигналить.

Я с такой силой загоняю язычок ремня безопасности в защелку, что оно надрывно хрустит. Только после этого Айден плавно нажимает на газ.

– Ты пожалеешь, что взялся за эту работу, – едва слышно клянусь я.

Я с грохотом захлопываю дверь в свою комнату. Молча стискиваю зубы и зажмуриваю глаза, пока все бушующие эмоции не сменяются ожидаемым и столь знакомым опустошением.

Посидев немного в тишине, я перебираюсь с кровати за стол, открываю ноутбук и бездумно просматриваю ленту новостей. С надеждой открываю переписку с лучшей подругой. На мое счастье, Софи оказывается в Сети. На видеозвонок с ней я трачу следующие несколько часов. За это время успеваю не только выложить подруге краткую историю последних суток, но и раз десять сменить положение: стол, диван, кровать, пол и нечто среднее между последними двумя вариантами. Когда ноутбук начинает разряжаться, я со вздохом перемещаюсь обратно за стол. Прижимаю колени к груди и почти сворачиваюсь калачиком на компьютерном кресле.