– Что происходит? Я же только что здесь развернулся! – с дрожью в голосе проговорил Кирилл. – Нет, что ли? Показалось? Я что, схожу с ума?

Он стоял на коленях и украдкой, через плечо, осторожным взглядом, посмотрел в ту сторону, куда уходили его следы.

– Получается, что мне туда… – произнёс он одними губами.

По телу пробежали мурашки. Страх и смятение поселились у него в голове, мешая мыслительному процессу. Он неуверенно поднялся на ноги, погладил свои волосы прилизывая их к затылку и медленным, аккуратным шагом пошёл по своим следам, нервно поглядывая по сторонам и пытаясь запомнить каждый кустик, каждый бугорок и листик.

«Да, я тут уже шёл», – мысленно говорил он себе, когда видел запомнившиеся ему деревья и кусты. Но то, что он отчётливо знал, что сейчас он направлялся совсем не в ту сторону куда следовало, лишало его прежнего мужества и стойкости, на которые он привык опираться каждый день. Ведь, что бы он ни делал, он знал, что поступал правильно. Теперь же правда была в том, что произошло что-то такое, чего он не мог себе объяснить, и это его пугало очень сильно, до ужаса и дрожи в коленях, потому что он уже осознавал, что перестал контролировать ситуацию.

Непродолжительное время он ещё пытался сориентироватся, не торопясь шёл по лесу и в конце концов снова оказался в том же месте, где понял что заблудился.

– Вот этот бугорок, кусты рядом с деревом… – говорил он себе разпознавая местность. – Я только что пришёл оттуда.

Он повернулся назад, в сторону откуда пришёл, чтобы убедиться в правильности своих мыслей и замер, как будто окаменел. Несколько секунд он простоял без движений, затем сделал несколько коротких вдохов, словно ему не хватало воздуха. Глаза его расширились и рот открылся, – то ли для крика, то ли потому, что все мышцы его тела обмякли и перестали слушаться. Он попытался поднять руку, что бы схватиться за дерево и не упасть, но промахнулся и с высоты своего роста упал на живот, распластавшись как осьминог на траве.

Перед Кириллом была совсем не та дорога, откуда он только что пришёл: возвышались другие деревья и путь преграждали кусты, которых только что не было.

Он лежал на земле закрыв глаза и уткнувшись лицом в мох, ощущая как к нему постепенно подкатывает чувство паники. Появился страх поднять голову и посмотреть вперёд, так как он уже понял, что именно за спиной увидит тот путь, откуда пришёл.

«Может, я действительно тронулся? – начал думал он, перевернувшись на спину и всё ещё не решаясь открыть глаза и поднять голову, – как тот дед с поляны. Или, может, мне это снится. Такого ведь не бывает».

Он аккуратно приподнялся, медленно открыл глаза и посмотрел вперёд… И тут паника в полной мере охватила всё его сознание. Перед ним была та дорога, откуда он только что пришёл. Резко вскочив на ноги, он бросилс, через кусты и кочки куда глаза глядят. Падал, поднимался и опять бежал. Ужас не давал ему остановиться, оглядеться и тем более подумать. Ноги несли в неизвестном направлении до тех пор, пока не иссякли силы. Кирилл завалился на мягкий мох, уткнувшись лицом в черничный куст. Из его груди вырвался немощный крик, потухший в обессиленных легких, перешедший в стон и затем в хрип.

Довольно долго Кирилл лежал без движения, без мыслей, потеряв ощущение времени и пространства. Просто лежал в той же позе как упал, на животе, лицом уткнувшись в ягодный куст. Созревшая черника размазалась по его лицу, абстрактно изукрасив загорелые щёки и нос.

Тем временем солнце где-то далеко за полями и лесами, приближалось к горизонту, предвещая наступление сумерек. Стало холодать. Кирилл вышел из нервного оцепенения, перевернулся на спину, схватился руками за лицо, при этом ещё сильнее размазав чернику по щекам, затем медленно приподнялся на локтях, осмотрелся и снова завалился на спину, опять схватившись за лицо и закричал что есть силы.