«Вот такие страдания вы мне приготовили?! Да на черта мне эта литература!» – мысленно кричал Решетников, обращаясь к Достоевскому.

Наконец он остановил машину и тут только услышал, что звонит телефон.

– Петр, добрый вечер, это Жданов. Вы договор посмотрели?

– Да, готов подписывать. Сроки поставьте там две недели на серию и правки.

– Количество денег за серию?

– Много.

– В цифрах.

– Четыреста за серию.

– Триста пятьдесят.

– Отлично. Завтра подписываемся.

Затем позвонила Даша.

– Я нашла этого Артема Коломийца, он действительно учится с Сашей в одной школе. Умный парень.

Решетников развернул машину, снова поехал к школе сына. Делать хоть что-то лучше, чем пытаться приучить себя к мысли, что единственный сын оказался геем.

Педагоги, заполнявшие свои журналы, с интересом уставились на заглянувшего в учительскую Решетникова.

– Здравствуйте. Мне нужно найти Артема Коломийца. Это возможно?

Первой откликнулась самая молоденькая учительница:

– Да, конечно, я знаю Артема.

– А с какой целью он вам нужен? – строго поинтересовалась ее пожилая коллега.

– С целью поговорить. Побеседовать с молодым поколением, мне его рекомендовали как… светлое будущее. Хочу в сценарии сделать образ молодого поколения, которое сотрет нас с лица земли.

– Согласна, очень талантливый мальчик, – откликнулась молодая. – В двести семнадцатой, факультатив по природоведению у них.

– Здравствуйте, а можно мне Артема Коломийца на пару минут? – спросил Решетников, открыв дверь в класс.

– Это я, – отозвался худенький мальчик в очках. На вид ему было не больше одиннадцати.

Решетников, просияв, полюбовался мальчиком и сказал:

– Хотя рано мне с тобой говорить. Спасибо.

«Провел меня Сашка», – с блаженным облегчением подумал он и, словно на крыльях, помчался домой.

А дома Решетникова ждал новый сюрприз.

– Ты чего трубку не берешь? – Саша встретил его на пороге. – Мы тебя ждем.

– Мы? Ты что, дурак, маме рассказал?! – Решетников пошел за Сашей на кухню.

Там за столом сидели Сашина учительница Анна Красовская, а напротив нее – Ольга. На столе стоял торт. Через секунду до Решетникова дошло – вот с кем роман у его сына. К облегчению от того, что сын оказался нормальной сексуальной ориентации, примешалась и отцовская гордость. Однако, взглянув на потемневшее лицо жены, он понял, что от комплиментов сыну следует воздержаться.

Саша, занимая место за столом, сказал:

– Она меня уговорила признаться, потому что знает, какой это удар по отцу.

Решетников сел рядом с Ольгой. Саша поставил перед ним чашку и тарелку с куском торта.

– Дай мне лучше пива, – сказал Решетников.

– Ты будешь пить? – спросила Ольга с оттенком осуждения.

– Ну у меня сын еще днем геем был, так что как-то полегчало.

– Уж лучше бы… – пробормотала Ольга и поджала губы.

Решетников налил пива в чайную чашку. Ольга заговорила снова:

– Разговариваем об учебе в основном. Учится Саша хорошо.

– В отличника, значит, влюбились? – Решетников с удовольствием опустошил чашку и удовлетворенно выдохнул. – Саш, тебя не смущает разница в возрасте? – И добавил, обращаясь к Ольге: – Нормальный отцовский вопрос.

– Мама старше тебя на четыре года, – ответил Саша.

– Спасибо, сынок, напомнил, – проговорила Ольга.

Решетников посмотрел на Красовскую:

– А вы на сколько старше?

– На шесть, – ответил за нее Саша.

– На семь, – поправила Анна.

– Мне с ней хорошо, – сказал Саша.

– А вам с ним? – спросил Решетников.

– Я люблю вашего сына, – ответила Анна.

– Как нас учит в таких случаях поступать классика? Закон так просто говорит: уволить вас из школы за растление, – сказал Решетников, ни к кому не обращаясь.