– Мне понравилось тебя целовать, – дрожащим голосом продолжает он, – но я не хочу разрушить нашу дружбу.

– А если дружба не пострадает? – тихо спрашиваю я. – И мы приложим все силы, чтобы ее сохранить?

– Ты много для меня значишь, – поясняет Трэвис.

– Звучит даже хуже, чем «дело не в тебе, а во мне», – пытаюсь пошутить, изо всех сил сдерживая слезы.

– Все не так. Ты в буквальном смысле – воплощение мечты. Я просто не хочу на тебя давить. – Трэвис опускает голову. – Ты вчера выпила и могла подумать, что я воспользовался ситуацией. Но нет, я никогда…

– А если я хочу, чтобы ты поцеловал меня еще раз? – спрашиваю я, и Трэвис опускает руку с шеи. – Прямо сейчас, когда я отдохнула, алкоголь уже выветрился из организма и вообще наступил новый день. Что скажешь? – Делаю шаг к нему. – По правде говоря, я долго ждала твоего поцелуя. – Подхожу совсем близко и, решившись, кладу руки ему на грудь, которая вздымается и опускается от дыхания. – И если уж совсем честно… я вовсе не была пьяна. – Борясь с нервозностью, опускаю голову. – Но прежде, чем решить окончательно, стоит освежить в памяти вчерашний поцелуй. – Делаю последний шаг и прижимаюсь к нему грудью. – Ну, если между нами больше ничего не будет, хотелось бы убедиться, что я все запомнила правильно.

– Харлоу… – срывается с его губ то ли стон, то ли мольба.

Провожу руками вверх по его груди.

– Я чувствую, что необходимо повторить все заново.

Без дальнейших слов Трэвис приникает к моим губам, и когда языки затевают чувственный танец, сознаю, насколько вчера заблуждалась. Сегодняшний поцелуй – лучший в моей жизни.

Трэвис опускает руки мне на бедра и притягивает ближе к себе. Ощутив его возбуждение, не могу сдержать стон. Безумно хочется запрыгнуть на Трэвиса и обвить его талию ногами. Или оказаться под ним на кровати.

Провожу руками по его плечам, вниз по рукам и сжимаю в кулаках ткань его толстовки. Поцелуй становится все более страстным. Внезапно Трэвис отстраняется.

– Это было… – тяжело дыша, начинает он.

– …безумие, – заканчиваю я, тоже пытаясь отдышаться. И продолжаю, не в силах сдерживаться: – Хорошо, что я попросила о реванше, потому что вышло… – касаюсь пальцами губ, – намного лучше, чем вчера.

– И правда. – Трэвис почти недоверчиво качает головой. – Удивительно, что получилось так здорово.

– Если нам так хорошо удаются поцелуи, представляешь, каким может оказаться продолжение? – поднимаю я брови.

– Лучше одевайся. Не собираюсь переходить к следующей фазе, пока не приглашу тебя на свидание.

– Сейчас девять утра, – напоминаю ему.

– Ну, можно вместе позавтракать. – Трэвис проводит рукой по волосам. – А после прогуляться.

Не сводя с него глаз, стягиваю футболку, под которой нет бюстгальтера.

– Или… – начинаю с бешено бьющимся сердцем, отбрасывая футболку в сторону; внутри все сжимается, как у вытащенной из воды рыбы. – Можно притвориться, что мы ходили на свидания всякий раз, когда вместе пили кофе, поэтому технически уже выполнили план свиданий, а вот с раздеванием отстали.

Трэвис молча на меня смотрит. Черт, наверное, это плохая идея. Нервничаю все сильнее, постепенно накатывает разочарование. Я уже жалею, что стою перед ним топлес. Хочется отвернуться. Может, пол вдруг разверзнется и поглотит меня целиком?

Внезапно Трэвис заводит руки за спину и одним плавным движением стягивает толстовку через голову. При виде его рельефных мышц потрясенно открываю рот.

– Твою мать, – непроизвольно выдыхаю я.

– Люблю ходить в спортзал, – усмехается Трэвис. – Для меня это как терапия.

– Ну, если спросишь меня… – Глядя на очертания члена, натягивающего ткань штанов, подхожу ближе и провожу указательным пальцем по центру его груди. – Я одобряю.