– После того как Япония предъявила Китаю ультиматум – печально известное «21 требование» – отношения между Токио и странами Антанты заметно охладели. Ваш предшественник Брайан, – Эдуард Хаус кивнул госсекретарю Лансингу, – испортив отношения с премьером Окумой, тоже сыграл на руку тем, кто стремится выбить Японию из рядов наших потенциальных союзников. Но как мне кажется, ещё не поздно изменить ситуацию. Нам следует пожертвовать Китаем – тем более, что тамошний тиран и самозваный император Юань Шикай у цивилизованного мира не вызывает никаких симпатий. Подарить самураям истерзанную беспорядками «Поднебесную империю» – это куда меньшее зло, чем увидеть Японию в стане наших заклятых врагов.

Присутствующие задумались. В американском обществе росли антияпонские настроения, и пойти сейчас на уступки Токио означало стать объектом ожесточённой критики со стороны политических оппонентов. Этого не больно-то хотелось.

– В японском правительстве сейчас есть два лагеря, условно назовём их партией войны и партией мира, – продолжал тем временем Полковник. – Партия войны сильнее, но в ней нет единства. Часть японских политиков по-прежнему видит своим главным врагом Россию и желает развить успех прежней войны. Эта группа считает, что в 1905 году Япония как страна-победительница получила слишком мало, и она призывает к захвату всей Маньчжурии и оставшейся половины Сахалина. А отдельные ястребы даже требуют присоединить к империи Уссурийский край и Камчатку. Но в партии войны есть и их антагонисты – сторонники продвижения колониальной политики на юг: в центральный и южный Китай, в Аннам, Бруней и Голландскую Индию. У них мощные аргументы: мол, зачем нам тайга, снега и морозы? Стране нужны нефть, цветные металлы, каучук, рис – а это можно получить, лишь выбрав южное направление экспансии. Вы понимаете, что будет, если данная группа японских политиков получит власть? Союз с Россией и Германией против Антанты – их самый логичный шаг. А это радикально меняет баланс сил – и в Европе, и в Азии.

– Так что же вы всё-таки советуете делать?

– Необходимо разыграть японскую карту в наших интересах. Надо столкнуть Японию с Россией. Нам просто необходима новая война этих государств! Тогда русские ресурсы будут оттянуты на Дальний Восток. А при единственной железнодорожной магистрали переброска войск, продовольствия и боеприпасов растянется на месяцы и даже годы… Две воюющие армии надолго увязнут в Маньчжурии. Фактически Россия будет исключена из европейского пасьянса, и тогда можно подтолкнуть к войне и Германию. К тому времени завершится модернизация армий Антанты, и будет достигнут военный паритет. В этом случае затяжная война на самоуничтожение станет вполне вероятной.

– Итак, Дальний Восток – вот приоритет нашей геополитики! – подытожил Вудро Вильсон. – Надо приласкать Японию и пообещать ей всяческую помощь. Разумеется, на столь важное дело придётся немного раскошелиться. Вы меня слышите, господа банкиры?

Эскадренный миноносец «Дерзкий» вошёл в Севастопольскую бухту и малым ходом направился к бочке № 3, указывая дорогу следовавшему ему в кильватер линкору «Императрица Екатерина Великая». Новейший дредноут прибыл из Николаева и в Севастополе оказался впервые. Отсалютовав флагманской «Императрице Марии», он стал рядом с ней на бочку. С берега кричали и махали руками: могучий дредноут – «сверхсилище», как его обозвали местные журналисты – привлекал всеобщее внимание.

– Ура! Теперь у нас с турками – как минимум паритет, – сказал своей спутнице стоявший на Графской пристани щёголь-лейтенант. – В прошлом году англичане построили для султана два дредноута. Вот и у нас теперь два!