Кочка слушал в пол-уха. Прибили и прибили. Видать выгнать не смогли, а может возиться не стали. А так-то да, слово старосты к исполнению строго…, коль народ одобрит.

– Полдня ходу, далеко истукан забрался. Видать срочно. Схожу, посмотрю, чего надо. Ты пока баб займи, быстро не приду наверно.

Пришедший мужик очумело смотрел, то на Кочку, от которого валил пар, то на дверь в баню. – «Этих баб так просто не занять, за этот сезон назрели, мужиков в деревне не хватает, этак и погубить могут. Не, так не пойдет, лучше потихоньку домой идти, дела делать. Бабы тут еще кого словят, без него справятся, мужики и посправнее есть. Молодежь подрастает, не подведет».

Кочка наблюдал начало мыслительного процесса мужичка, а потом его спешное бегство. – «Видать бабы не простые, ядреные, жаль идти надо». – Он предположил, что артефакты, показанные им прошлый раз, станичникам всё-таки нужные. Тогда они не сторговались, ему сказали, что за маленькие артефакты, цена меньше. – «Вот пусть сами и ходят тогда. Маленький или большой, а идти всё равно в заграничье. Не больно охотников-то много. Показал, да не дал, в угол у них отложил. Сказал, подождет, может, кто другой прилетит да станцию построит.

Сначала посмеялись, а сейчас видать проняло. Это ничего, что он всё носит и носит им, а взамен ничего не берет. Не нужно ему ничего. Они сказали – запоминают. Даже цифры говорили, зачем цифры не понял, но и брать от них ничего не решил. Железо ему конечно хотелось, но нужно накопить сразу на хорошее. Оно, наверно, дорогое должно быть». – Вдруг мысль зацепилась за неуклюжесть. – «Неужто деревенские накопили на железо? Выходит, не дорогое? Тогда чего не догадался спросить сколько нужно ихних кредов? Если уж, на то пошло, то к станичникам он ходил ради интереса, а потом оказалось, что торговаться интересно, вот и торговался сам не пойми за что. Но сказали не обманут, а чего обманывать, зачем им?»

Мысли вяло проносились в сытой голове, периодически возвращаясь к бабам. Пришлось даже на одной ноге попрыгать, чтобы бабы из головы вышли. – «Батя так учил, попрыгай на одной ноге, наклони голову да по уху похлопай, глядишь – дурная мысль и вывалится. Помогает – изредка, бабы только не вывалились, а так помогает обычно».

Кочка тяжело вздохнул и пошел домой сказать родичам, что в дорогу собрался, до станции. Вот только не застал никого. Они все с самого утра на дележе мяса были. Сгреб припасов в мешок наплечный и пошел к сходу. Поглядел, как галдят да мясо рубят, железным топором, между прочим. Так, ни слова не говоря…, и забрал у них топор. Все промолчали, только взглядом проводили, а батя к бывшему старосте пошел другой топор брать, тоже промолчал… У бывшего старосты хоть не железный был, но тоже хороший. Камень сточен как надо, да закреплен крепко-накрепко. Еще нож железный был, коль не врут, справятся.

Кочка долго искал подходящий сук, а когда нашел, даже обрадовался. Здоровенная дубина вышла, даже в сучке морда какая-то просматривалась. Хотел подправить, чтобы больше похоже была, да нос будущей морде отрубил вовсе. Плюнул и просто сделал более удобную ручку, таким инструментом не сложно, железный, острый. Никакие морды ему не нужны. Тем более, когда по чужой морде проедется, весь рисунок сменится.

Полюбовавшись на результат, немного помахал ей и повесил на перевязь за спину. Лес был не очень далеко, потому долго возвращаться по сугробам не пришлось. На тропу вывалился почти под частоколом. Отдал топор дежурному и велел срочно нести на сходку, им нужно, а сам ушел в сторону станции, прихватив свои сани прямо у частокола. Заранее готовил, правда, саночный мешок подозрительно потолстел с момента, когда он сани оставил возле ворот. Видать, мать подсуетилась – нашла, а может из баб кто. Потом видно будет, коль вышивку найдет, значит баба претендует, а коль продукты только, тогда мать. Она знает толк в походах. Не просто женщиной пограничника была, сама ходила и зверя приносила. Сейчас Кочка совсем не далеко идет, но запас в мешке, как будто на всю оставшуюся зиму уходит. Так надо, тогда неожиданностей не будет.