Откуда дурацкое сравнение выскочило, Сашка не понял. Видимо, когда-то видел телепередачу про Испанию. Скучное зрелище коррида – на один раз. Одно и то же. Один бык, второй бык. Никакого азарта. Сейчас ему некогда было радоваться очередной картинке, всплывшей в мозгу. Делом требуется заниматься.

Еще раз со всей дури твердым тяжелым предметом по спине. Он что, вставать собирается? По бездумалке! Были б мозги – непременно получил бы козел сотрясение. А так сойдет. И еще раз на прощанье. С превеликим удовольствием. Уже без разницы. Семь бед – один ответ, а удовольствие получу.

С интересом посмотрел на табуретку в руках. Хорошие вещи делают в Союзе. Вечные. Куда там ковбойским дракам из фильма. Ничто не отломилось даже при слишком резком применении. Ножки на месте.

– Нападение на офицера, – с недоумением рассматривая ладонь, измазанную кровью из разбитого носа, произнес Пазенко.

– Еще и в особо циничной форме, – с иронией сообщил маленький седой человек с дымящейся папиросой в зубах.

Не так уж и много больных в отделении, через неделю каждого в лицо узнаешь. Этот был из снабженцев, и звания его Сашка не удосужился выяснить. На пижамах погон нет, и трепетного побуждения выслушивать нотации от чужих командиров за ним никогда не водилось. Лежит, не трогает – и замечательно. Краем уха он слышал о прободении язвы, но совершенно не занимало раньше.

– Параграф точно не скажу, но пятерик болвану в дисбате корячится. Я присутствовал при начале…

Седой присел на корточки и полез в карман к Зуйко. Извлек смятую пачку сигарет и, вытряхнув на ладонь обломки сигареты, принюхался.

– Ну вот, – сообщил уверенно, – я так и подумал. Обдолбанный. Звоните в караулку, – сказал Оле, старательно поднимающей Пазенко. Калина тут же отправилась назад в дежурку, и в тишине стали слышны характерные звуки крутящегося на аппарате диска.

Майор раздраженно оттолкнул Ольгу и осмотрелся.

– А вам чего надо? – заорал при виде высовывающихся из палат лиц. В первых рядах торчал Женька, жадно вытягивая шею. – Отбой давно прозвучал!

Люди поспешно полезли внутрь. Проверять степень гнева начальника никому особо не хотелось. Он явно чувствовал себя не лучшим образом. Ни одному мужику не нравится получить в грызло при даме и свидетелях, да и показать слабость.

– Вы бы папиросу погасили! – окрысился Пазенко на седого.

– А что, запах не устраивает? Нормальный «Беломор». Не какие-нибудь вьетнамские, мило воняющие портянками.

– Сергей Васильевич! – морщась, просительным тоном попросил Пазенко, кивая на Сашку.

– Да бросьте вы. Данный боец показал хорошие бойцовские качества и высокую сознательность. Не дал испортить государственное имущество. Судя по звону в кабинете, рвался к опасным лекарственным препаратам. Здоровый, а гнида мелкая, но убить хотел всерьез. Я бы с визгом убежал на месте вашего эвэмэшного специалиста.

Он с силой пнул заворочавшегося Вячеслава в бок.

– Хороший у нас десант. Кого хочешь уроет. Жаль, тупой на всю голову. Не умеешь держать себя в руках – не употребляй. Сколько дураков по глупости погибло. Я вам под любой протокол показания дам – все прекрасно видел. Десантник начал первый. Без причины. Если не принимать за соответствующую замутненный отсутствующий ум. А я вам говорил! Продают. И не в первый раз. Доигрались до ЧП.

– Свободен, – сквозь зубы приказал Сашке Пазенко.

Тот переспрашивать не стал. Все и так уладилось в лучшем виде. Теперь не придется объяснять, с чего все началось. Кристальная ясность и мордобитие старшего по званию. А дядечка с удовольствием засвидетельствует. Намотают десантнику на всю катушку. Интересно, кто такой столь вовремя нарисовавшийся свидетель? Меньше всего нахальное поведение подходит торгашу, даже из военных. Указания он врачу дает. Странно.