– Только если сам заинтересуется. Обычно он поручает делать досье нам.

Я фыркнул.

– То есть нельзя быть слишком хорошим, чтобы прожить жизнь до конца, так?

Росс увидела мой озлобленный взгляд и закусила губу.

– Не в этом дело, Пол. Ты же не знаешь моей истории.

Я заинтересованно заострил на девушке внимание.

– Расскажешь?

Та помотала головой и вежливо улыбнулась, превратившись в милого нетронутого ангелочка.

– Мы пока плохо знакомы, чтобы затрагивать истории прошлого.

– Тогда зачем начала? – склонил я голову.

– Ты просто знай: я вела ужасный образ жизни. Люди не судьи, они не могут заключать, чье сердце доброе, а чье злое. Но главный блуждатель может. Потому что он опытен, умен и очень суров.

Я повернулся лицом к открытому пейзажу джунглей и реки.

– Кто он вообще такой?

Мое пренебрежительный тон не понравился Лиан, и она восприняла мой вопрос, как неуважение к боссу, с разочарованием помотав головой.

– Он не Бог, но он выполняет одно из его поручений. Мир портят не только люди, но и те, кто в ответе за судьбы. Порой сами судьбы ломают людей. И блуждатель должен спасать этих людей от смерти или… жизни.

– Этот босс-блуждатель убил мою девочку, – прошипел я в ярости, сдавив челюсти крепко-накрепко, – он разве не изменил ее судьбу? Не испортил? Как Никки и Лорен будут себя чувствовать, когда моя дочь восстанет из мертвых?

Росс спокойно ответила:

– Ты сам изменил свою судьбу, сказав нет.

– Я был бы психом, сказав да! – выпалил я.

– Именно, – подтвердила девушка. – Именно поэтому наш глава предусмотрел это и дал шанс на исправление твоих ошибок.

– Моих ошибок, – в злости повторил я, удивляясь такому рассуждению. – Ни Лорен, ни особенно Никки не заслужили этого! В чем справедливость?

Девушка вновь раскрыла зонт, обрызгав меня его капельками, и держала над собой, оборачиваясь к улице.

– Никто не говорит о справедливости, Пол. Ты начал новую несправедливую жизнь. С тобой и твоей семьей обошлись ужасно. Но ты сможешь изменить судьбы других людей к лучшему. Задумайся глобальнее.

С этими словами Лиан Росс направилась к улице, спускаясь по узкой дорожке камней между красивыми домиками вниз.

Я остался стоять перед оврагом к амазонской реке, разглядывая, как медленно над ней перетягивается туман.

Через несколько часов одиночества, которые я провел, изучая пейзаж и размышляя над словами Лиан, легкие серые облака лениво начали уплывать, и через мелкие дырочки на небе просочились вечерние лучи солнца, мягко ослепив глаза. Сразу почувствовалось тепло, и я прикрыл глаза ладонью, поставив ее ребром вровень бровей, и прищурился. Вода в реке сделалась прозрачной и изумрудной под светом вечернего солнца, отблески игриво перебирались через еле трепещущую рябь. Я холодно улыбнулся солнцу и зашагал к началу – или концу – улицы, ступив на темные камешки.

«Как там Лорен, как там Лорен», – вечно думал я по дороге к пятиэтажному домику, в котором жила Лиан. На глазах скапливались слезы, когда я допускал лишь мысль о боли, испытываемой ей. Ее муж бесследно пропал, она наверняка обратится в полицию по истечении трех дней. А сейчас Лорен страдает… Дома она или в больнице – я не знал. Но собирался.

Открыв дверь в квартирку Лиан, я вдохнул запах чего-то жареного, по-моему, запечённой курицы. Желудок болезненно сжался, скрывать желание поесть я больше не мог. К тому же, простояв под дождем больше трех часов, я замерз и наверняка подхватил простуду. На кухне играла знакомая мне песня «Downwithlove» Сары Лазарус, а Лиан скакала по всей кухне, пока курица готовилась в духовке. Увидев стоящего в проходе меня, она облегченно выдохнула.