– Ты теперь здесь не гость, Карина. Пора приниматься за работу. – Лариса, худосочная моложавая блондинка с зачесанными назад волосами лет тридцати пяти, с изящным вкусом и деловой хваткой была управляющей в магазине.

– Идем. Тебя ждут коробки на складе. – Сказала она, немного ухмыльнувшись.

– Но… я думала, что буду работать в зале, – немного растерянно пробормотала Карина. – Общаться с покупателями и так и далее…

Но уж точно ей не улыбалось сортировать и распаковывать коробки в небольшой коморке без окон.

– Да что ты говоришь? – с сарказмом проговорила Лариса. – Может быть, сразу на мое место сядешь, чего мелочиться?

– Я не… я не это хотела сказать… Просто…

– Так, послушай меня, Карина. Ты пришла сюда работать, подозреваю, что впервые в жизни, в качестве стажера. Изволь подчиниться начальству. Если я сказала, что ты будешь сидеть на складе, значит, будешь сидеть на складе! – Уже более строго сказала управляющая.

Карине ничего не оставалась, как поплестись за суровой начальницей, предварительно скорчив рожицу за ее спиной.

За закрытыми дверями склада ее ждало малоприглядное и темное помещение, расставленное коробками почти до потолка. Единственный источник света исходил от крошечной лампы на пыльном столе. Посередине комнаты, в окружении бесчисленных коробок, стоял одинокий деревянный стул.

– Присаживайся, – Лариса указала на стул, – и принимайся за работу. – В ее голосе, Карина уловила нотки язвительного самодовольства. Было ясно, что новая начальница невзлюбила Карину, Бог знает почему. А может она просто стерва. Что было больше похоже на правду.

«Что ж, может здесь не так уж и плохо, подумаешь, один денек поработаю в темнице…» – приободрила себя Власова.

Однако день на складе превратился в неделю. С каждым днем Карина втягивалась в работу все больше и больше. Она старалась очень усердно. К концу рабочей недели ее пальцы все были уколоты булавками, а спина ныла от сгорбленного сидения на одном месте. Несколько раз за это время она всерьез задумывалась уволиться. Но потом вспоминала, почему оказалось здесь. Карина не хотела, чтобы мать оказалась права. Она не доставит Галине возможность сказать:

«А я что говорила…»

Любыми способами Власова пыталась привлечь внимание Ларисы и завоевать ее расположение, и наконец, закончить свое заточение и вырваться хотя бы в торговый зал.

Как-то раз, к ней в коморку заглянула Агнесса, консультант в бутике.

– Хей, привет. – Жизнерадостно поздоровалась она, – маринуешься в этой пещере?

– И не говори, – Карина была рада компании, – мне кажется, я скоро сойду с ума! – Она демонстративно закатила глаза и улыбнулась.

– Понимаю, я работала около месяца на складе, когда была стажером. Всех новеньких сюда посылают. Это что-то вроде обряда посвящения или испытания. Некоторые увольняются на второй день. – Сказала Агнесса, и уже чуть тише добавила, – Лариса настоящая горгулья!

– Это точно, мне кажется, она меня недолюбливает.

– Она всех недолюбливает, кроме директора конечно, – Она хихикнула.

– Серьезно? Между ними что-то есть? Он же вроде как женат! – Карина искренне удивилась. Подумать только, Лариса и Владимир Иванович!

– Ты что, вчера родилась? Откуда такая наивность и всепоглощающая вера в институт брака?

Они прыснули от смеха. Было приятно, наконец, нормально поговорить хоть с кем – то. С Катей они уже не разговаривали около недели, она весьма усердно и с присущей ей педантичностью готовилась к своей роли, и Карина не хотела отвлекать подругу своими жалобами на новую работу и всякими глупостями.

– Что ж, давай-ка мы вытащим тебя из этой пещеры на свет Божий. – Уже более деловито заявила Агнесса. – Лариса, человек не простой, но нужно найти к ней подход. Насколько я знаю, она очень тщеславна и себялюбива. Покажи, как ты ее уважаешь и восхищаешься, похвали ее шарф, попроси совета, принеси кофе. Подозреваю, что она испытывает тебя, думает, что ты не выдержишь и уйдешь.