Обычно Максим сидел в парке не больше пятнадцати-двадцати минут, а потом шёл домой. Но в этот вечер, когда почти все посетители уже разбрелись по аллеям парка, он всё ещё продолжал сидеть на излюбленной скамейке.

Солнце, устав путешествовать по небосклону, было так низко над горизонтом, что тени от деревьев тянулись на весь парк, испещряя брусчатку полосами тени и света. Всё вокруг было охвачено золотым сияньем заходящего светила.

Максим откинулся на спинке скамьи и посмотрел в отливавшее оранжевым светом небо. Откуда-то поблизости зазвучала мелодия. Видимо, кто-то решил сыграть на фортепиано после тяжёлого дня. Эта мелодия была очень лёгкая и спокойная, она вливалась в вечернюю атмосферу парка и расслабляла. «Шопен, Ноктюрн», – тихо проговорил Максим с лёгкой улыбкой. Слушая эту мелодию, он подумал о том, что от прослушивания игры его матери ему было вот также спокойно и уютно.

– Хм, неплохо, неплохо… Именно так я бы хотел играть. Может, тогда мама бы мной гордилась, – сказал юноша и при-крыл глаза, повинуясь порыву, навеянному мелодией, которая с каждой нотой наполняла парк, сливаясь с его вечерней атмосферой.

Даже сейчас, в двадцать первом веке, остались ещё люди, читающие утренние газеты за завтраком вместо того, чтобы включить свои современные гаджеты и пролистать ленту новостей в социальной сети или проверить почту.

К ним относится и Валерий Петрович, который в данную минуту, развалившись за кухонным столом, как раз листал газету. Он всегда прочитывал её всю, от первой до последней буквы. Вот, казалось бы, зачем ему страница с объявлениями? Нет, всё равно внимательно читает.

При прочтении газетных объявлений опухшее после вчерашней попойки лицо мужчины сменяло презрительные и недовольные ухмылки, а комнату сотрясали его ругательства и язвительные комментарии в адрес несчастных объявлений. Но вдруг его красное лицо выразило гримасу удивления, а потом и злость. Встав так, что стул упал назад, мужчина прихватил с собой газету и, словно разъярённый бык, понёсся вниз по лестнице со второго этажа на первый.

– Артём! – закричал зло и басисто, так, чтоб было слышно на целый квартал.

Юноша, находившийся за ежедневной работой – починкой фортепиано – лишь повернулся в сторону двери. Похоже, он уже привык к таким выходкам своего родственника. Потому реагировал весьма спокойно.

– Что это значит?! – подлетев к юноше и бросив в него газету взревел медведем Валерий Петрович. – Объясни!

– Это? Утренняя газета, – с невинным видом и едва уловимой улыбкой на лице отозвался юноша, что ещё больше разозлило Валерия Петровича.

– Я знаю, что это газета, умник. Я спрашиваю, что ты написал в объявлении по нашему адресу?

– А, ты об этом… – уже не таясь улыбнулся Артём. – Всего лишь подработка. Мне нужны деньги.

– И поэтому ты решил загубить нашу репутацию! У нас достаточно богатых клиентов. Лучше позаботься о них, не тратить время на каких-то детей. Ты только подумай, – возмущался Валерий Петрович, апеллируя то ли к господу богу, то ли к себе самому, – решил устроить тут музыкальную школу! Это надо же!..

– А я не считаю это чем-то позорным. Мне нравится учить детей играть, тем более что это приносит хоть какие-то деньги. Ведь ты мне почти не платишь, – спокойного до этого момента юношу задели последние слова дяди, Валерия Петровича.

– Да ты живёшь у меня в доме. Тебе этого мало? – От возмущения ещё не до конца пришедший в себя мужчина начал размахивать рукам.

– На самом деле, я уже давно хочу снять себе квартиру, – ответил со вздохом на дядин упрёк Артём после небольшой паузы. – На это и коплю деньги. Но вижу, даже этого ты хочешь меня лишить?