Проблемы со здоровьем – боли в мышцах рук и ног, частые простуды, бессонница, невралгия – начались у Сталина в конце двадцатых годов. Он страдал от полиартрита и в 1926–1927 годах ездил лечиться в Мацесту где принимал тёплые сероводородные ванны из естественных горячих источников[7]. Затем ежегодно он ездил в Сочи. В письмах жене (опубликованы семнадцать писем, написанных во время отпуска в 1929–1931 годах)[8] он делится своими переживаниями.

29 августа 1929 г.

«…Я успел уже принять две ванны. Думаю принять ванн 10. Погода хорошая. Я теперь только начинаю чувствовать громадную разницу между Нальчиком и Сочи в пользу Сочи. Думаю серьёзно поправиться».

1 сентября 1929 г.

«…Оказывается, в Нальчике я был близок к воспалению лёгких. Хотя я чувствую себя много лучше, чем в Нальчике, у меня „хрип" в обоих лёгких и всё ещё не покидает кашель. Дела, чёрт побери…»

16 сентября 1929 г.

«…Я выздоравливаю помаленьку».

Через год, 2 июля 1930 г.

«…Я за это время немного устал и похудел порядком. Думаю за эти дни отдохнуть и войти в норму».

2 сентября 1930 г.

«…Я понемногу оправляюсь».

8 сентября 1930 г.

«…К лечению зубов уже приступил. Удалили негодный зуб, обтачивают боковые зубы и, вообще, работа идёт вовсю. Врач думает кончить всё моё зубное дело к концу сентября».

24 сентября 1930 г.

«…Я здоров и чувствую себя, как нельзя лучше. Возможно, что Уханов видел меня в тот самый день, когда Шапиро поточил у меня восемь (8!) зубов сразу, и у меня настроение было тогда, возможно, неважное. Но этот эпизод не имеет отношения к моему здоровью, которое я считаю поправившимся коренным образом».

Через год, 14 сентября 1931 г.

«…Здоровье у меня поправляется. Медленно, но поправляется.

Вплоть до 1937 года Сталин ежегодно выезжал для лечения на южные курорты. Затем в Москве стартовали политические процессы, которыми он дирижировал, начались войны – с японцами, финнами, присоединение Бессарабии, Прибалтики, западных областей Украины и Белоруссии – все это вынудило его безвылазно находиться в столице.

В ночь на 22 июня Сталин спал не более двух часов. В первый день войны, прибыв в Кремль в 5:45 утра, он беспрерывно работал 12 часов, ничего не ел и выпил за день только стакан крепкого чая[9]. В таком режиме, если это можно назвать режимом, он работал в годы войны, иногда по 15 часов. Нередко охрана находила его спящим на диване, одетым и обутым[10]. Четыре напряжённых года без отпуска и выходных – организм работал на износ, и в любой момент мог произойти сбой.

После Потсдамской конференции (17 июля – 2 августа) возможности отдохнуть не было – 6 августа американцы сбрасывают ядерную бомбу на Хиросиму (начинается новая эра в противостоянии великих держав), а 8 августа Советский Союз вступает в войну с Японией.

Перенапряжение сказалось в первую послевоенную осень. До войны главной медицинской проблемой Сталина были боли в суставах – поэтому во время длительных заседаний он не мог сидеть на одном месте и прохаживался по кабинету. После войны к его заболеваниям добавилась гипертония, развитию которой способствовало множество факторов – возраст, курение (стаж около пятидесяти лет), длительное умственное перенапряжение, эмоциональные стрессы…

Микроинсульт, настигший Сталина между 10 и 15 октября, едва не убил его.

Из журналов посетителей Сталина, опубликованных «Историческим архивом» в 1996–1997 годах, видно, что в период с 8 октября до 17 декабря 1945 года Сталин в Кремле отсутствовал и никого, следовательно, не принимал. По свидетельству Юрия Жданова, в 1949 году ставшего вторым мужем Светланы, его отец почти всё время находился рядом со Сталиным, и бывали дни, когда возникал вопрос о передаче ему временных полномочий руководства партией и страной