Подобное «развитие колхозного строительства» происходило тогда по всему Советскому Союзу, охваченному крестьянскими волнениями. Тем не менее ситуация в «Равенстве» привлекла повышенное внимание партийных функционеров, отвечавших за положение национальных меньшинств региона, и в Новосибирске спешно собралось специальное совещание нацотдела Сибирского крайкома ВКП(б). На нем звучали голоса, что в Омске «не учитывают особенностей евреев» и что «нельзя с одинаковой формальной рамкой подходить к еврейским колхозам». Кто-то даже «просил прекратить проводимую чистку как явно антисемитское дело». Другие видели проблему в плохой работе коммунистов-евреев, которые «не желают соприкасаться с еврейскими массами, с торгашами». Очевидно, среди собравшихся царили растерянность и непонимание того, как применять на практике противоречивые сигналы, поступавшие сверху[104].
Между тем в стране ширилось «социалистическое переустройство сельского хозяйства». Партия провозгласила курс на сплошную коллективизацию и ликвидацию кулачества как класса. ТОЗ было объявлено низшей формой колхозного движения, а высшей – сельскохозяйственная коммуна, то есть объединение крестьян с полным обобществлением средств производства. Насколько можно судить по обрывочным сведениям в публикациях того времени и архивных документах, в ходе происходивших перемен «Равенство» оказалось уничтожено, а его «бедняцко-середняцкую часть» загнали в коммуну имени 12-летия Октября, возникшую еще осенью 1929 года[105].
Сокращение размеров еврейского коллективного хозяйства в Серебряковском сельсовете, последовавшее за чистками и организационными преобразованиями, отразила очередная заметка в «Трибуне»:
В окрестностях Омска расположена коммуна «имени 12-летия Октября» (бывшая артель «Равенство»), насчитывающая 45 семейств (279 душ) при 2 400 га. Коммуна возвела собственными силами 33 жилых дома и соорудила колодезь.
Имущество коммуны состоит из 3 тракторов, 84 лошадей, 105 коров, 50 овец и пр.
Под посевы текущего] года (исключительно яровые) занято 1 150 га. Имеется также огород.
В коммуне устроены детские ясли, детплощадка и школа. С окружающим крестьянским населением установлены добрососедские отношения[106].
В соседнем Усть-Заостровском сельсовете существовал, ориентировочно с 1928 года, и еще один еврейский колхоз – «Первое мая». Количество членов в нем было заметно меньшим – 90 человек по состоянию на весну 1931-го[107].
Широкого распространения «еврейское земледелие» в Сибири так и не получило. Еще в январе 1930 года Центральное правление ОЗЕТа выпустило заявление:
…при проводимой в настоящее время сплошной коллективизации нецелесообразно организовывать отдельные еврейские колхозы в местностях, где нет компактных масс еврейской бедноты и где не ведется работа по заселению этой беднотой сплошных земельных массивов. В таких районах ОЗЕТ должен содействовать вовлечению трудящихся евреев в общие интернациональные коллективы[108].
В первой половине 1930-х деятельность общества в регионе была свернута[109]. В этот же период коммуну имени 12-летия Октября переименовали в колхоз имени Калинина, а поселение, когда-то носившее имя Шермана, получило название Калинино. В него стали перебираться крестьяне из расположенных вокруг хуторов, население сделалось смешанным, и к началу войны колхоз потерял свой национальный характер[110].
Еврейский сельскохозяйственный эксперимент под Омском не являлся единственным в Западной Сибири: известно об артелях «Золотая нива» под Каинском и «Найгебурт» («Возрождение») под Томском, а также о двух колхозах в Тюменской области – «Энергия» в Ишимском районе и «ОЗЕТ» в Ялуторовском районе. «Золотая нива» просуществовала до 1934 года, когда ее слили с соседним хозяйством. В начале 1940-х та же судьба ждала и «Найгебурт». Крохотные «Энергия» и «ОЗЕТ» оказались совсем недолговечными