– Ну? – Потребовал отчета у расположившихся на кухне гостей Хохриков.

– У Коли никого нет. Они с мамой в город приехали, когда их отец бросил. Он тоже несколько лет назад скончался. Теперь мать. Оба были ВИЧ-положительными. Коля в этом плане здоров. В интернат я позвонил, о родственниках там ничего неизвестно. Ребенка порекомендовали вернуть им, так как надо его передать городскому приюту, – Кулаев покосился на раздраженно хмыкнувшую меня.

– Не отдам, – отрезала.

– Маш, – встряла Поля, – надо тогда опеку оформлять.

Я психанула, схватила свой телефон и набрала Корсарова. Он ответил на четвертом гудке, как и всегда.

– Чего опять натворила? – Послышалось в трубке.

– Чего, натворила-то сразу? – Насупилась я.

– А то я тебя не знаю, – фыркнул Гек. – Жалуйся быстрее, меня жена ждет.

– Подождет, – огрызнулась я, но затягивать перепалку не стала. Трубку еще бросит. – Мне срочно нужно опеку над ребенком оформить. Желательно сегодня.

В ответ раздалось сосредоточенное молчание, потом тихое:

– Кир, скоро вернусь, – и хлопок двери. – Так, Машка. Рассказывай, чего натворила! – Рявкнул он неожиданно. Я коротко обрисовала ситуацию. Гек фыркал и сопел в трубку, как маньяк-астматик. Потом неожиданно заявил. – Ты нормальная вообще?

Так как этот вопрос меня подзадолбал за вечер, я сорвалась.

– Нет. Ненормальная! – Проорала в трубку.

– Не ори! – Резко осадил меня Гек. – Видишь ли, деятельная ты наша, опеку на ребенка женщине, которая проходила лечение в психушке, никто не одобрит. – Добавил он.

Я глаза к потолку подняла.

– Вот я по своей воле там была, да? У меня посттравматический синдром был. У меня документы есть о полном выздоровлении и нормальной работе моей нервной системы. – Сказала.

– Да будь у тебя хоть сорок справок о полном выздоровлении…

– Ты поможешь, или нет? – Перебила нетерпеливо. – Или мне Виталика напрячь?

Корсаров не был бы собой, если бы спокойно не спросил.

– А ты уверена на сто процентов в своих действиях? Обратного пути не будет, – поведал он мне.

Я озверела.

– Гек, если бы не была уверена, то не звонила бы, – проорала в трубку, рискуя разбудить ребенка, спящего на втором этаже. Благо, ребенок глухой, да и Яшка додумался дверь на кухню закрыть. – Короче, лучше братцев напрягу, – проворчала.

– Я помогу, – согласился Корсаров. – Завтра документы подготовят, а послезавтра съездите в интернат и там все быстренько оформите. И еще в соцзащиту потом. Сразу говорю, там тетки страшные. Мне уже жаловались, когда Дарьку на себя оформлял.

– Разберемся, – выдохнула я. – Спасибо.

– Не за что еще. Якову трубку дай, – попросил он.

Послушно протянула телефон лысому мужику и обратила внимание на довольного Веньку. Хотя, он сейчас всегда довольный. Полина, кстати, тоже. Аж скулы сводит от них. Эх, ну почему я такая завистливая? Ведь люди же просто счастливы.

– Все. Завтра документы, послезавтра опека. Довольна? – Мрачно спросил Хохриков.

Я прислушалась к себе и поняла, что да.

– Вполне, – ответила.

Яшка хмыкнул и съязвил.

– Теперь хоть буду знать, как твое довольное лицо выглядит, – паразит лысый явно издевался.

Полина почему-то встрепенулась.

– Так, все, нам пора, – громко заявила она и, схватив Веньку, потащила его на выход.

Хохриков устало опустился на стул рядом со мной и тихо попросил.

– Сядь.

Я секунду поколебалась, но все же послушалась. У самой ноги гудели, и тело ломило от сегодняшних приключений. На сто процентов я еще не оклемалась, так что перегружать организм было лишним.

– Я сегодня посплю на полу во второй комнате на втором этаже, – сразу перешла к делу.

Яков мрачно на меня глянул. Вроде, с виду добродушная морда, а взгляд у него, как у снайпера в сезон охоты. Или он только на меня так смотрит? Надо бы понаблюдать.