– С чего бы начать? – задумчиво произнес Андрей Владимирович.

– Может, с самого начала? С того, что со мной хотели сделать в тот момент, когда меня вырубило, а потом плавно перейдете к тому, что произошло и чем это грозит.

Вижу, как он крепко задумался, и взгляд у него стал какой-то непонятный.

– Ладно, ты должен знать. В каждой нейросети оставляется возможность подключиться к ней для управления и настройки. Твоя не исключение. В ходе тестирования все разы до этого мы подключались к так называемому внешнему уровню оболочки нейросети. Он позволяет уже непосредственно взаимодействовать с ней, но вносить какие-либо значительные изменения нельзя. В тот раз же мы должны были подключиться к ее ядру, где возможно уже вносить кардинальные изменения.

Произнеся все это, он снова задумался. Ну блин, на самом интересном прервался. В целом рассказанное пока что особо не удивляет: оно логично и понятно, плюс все это есть в гражданских моделях, а значит, и в интернете.

– И? – пытаюсь вернуть его к прерванному рассказу.

– И вот на этом этапе начались проблемы. Твоя нейросеть просто обрубила установленное соединение и практически отключилась, вырубив заодно и тебя. Что произошло и почему – этого мы пока что не знаем. Вот прямо сейчас снимаем с тебя и нее кучу различных параметров, чтобы хоть что-то понять.

– А что произошло, когда я в первый раз пришел в себя?

– Не знаю, слышал ли ты, что мы тогда говорили, или нет. Твоя нейросеть резко вышла на пик мощности. Мы попытались снова подключиться к ней, что к ядру, что к внешнему уровню. Но все попытки оказались заблокированы, правда, в этот раз нейросеть уже не отключалась. Вот и все. Потом ты вскочил, сломал нос Владу и отрубился. Мы помониторили твое состояние, но больше попыток подключиться не предпринимали. Дальше ты уже все знаешь.

Рассказать ему про то, что писала нейросеть, или не стоит? Наверно, все же нужно.

– Перед тем как я в первый раз потерял сознание, нейросеть вывела мне сообщение о каком-то внешнем вторжении. Потом, когда я очнулся в капсуле, в ответ на вашу попытку подключения она активировала какую-то защиту.

Стоило мне договорить, как со стороны всех троих ученых донесся поток матов, а Андрей Владимирович как-то сбледнул. Эм, и что это значит?

– Саморазвитие, – донесся до меня голос одного из ученых.

– Ну конечно, она наше подключение расценила как угрозу, вот и приняла меры, – ответил ему Влад.

– Тихо! – прервал их обсуждение Андрей Владимирович. – Потом все мысли. Заканчиваем снимать параметры, и ты, Сергей, пока что будешь свободен, поспи, отдохни.

Дальнейшее обследование заняло минут десять от силы, и меня быстро спровадили в комнату, заперев в ней. Как-то растерянно оглядываюсь по сторонам. И что такого произошло, что, как мне показалось, они все оказались напуганы?

Саморазвитие… что это значит? Нейросеть может самостоятельно развиваться, эволюционировать? Да не, бред какой-то. Полноценных искинов еще не существует в реальности, а те, что есть, весьма ограничены, а без такого ни о каком саморазвитии и речи не может быть. Максимум реакция на угрозы.

Или не бред… Ведь, так подумать, нанофабрика есть – может проводить физические модификации, а программно она точно может меняться, недавно убедился в этом. Правда, это скорее все же была реакция на угрозу. Но вот вопрос, почему она так распознала попытку подключения к ней?

Осознав до конца, что это значит, не нахожу слов, чтобы выразить эмоции. Надеюсь, хоть какие-то ограничения у нее останутся и она меня хотя бы за угрозу не посчитает, а то это же будет полный…