3. На первый взгляд, третий фактор может служить критерием того, что первоначальный и встречный иски вытекают из единого или общего фактического материала, однако доктрина и судебная практика опровергают этот тезис многочисленными примерами, которые сводятся к ошибкам судов первой инстанции в определении характера встречного иска, основанными на оценке схожести доказательственной базы исков.

По делу Williams v. Robinson, 1 F.R.D. 211 (D.D.C. 1940) ^>[147] истица (законная супруга) обратилась с иском к ответчику о предоставлении содержания, ответчик предъявил встречный иск о расторжении брака вследствие супружеской измены. В свою очередь, истица предъявила встречный иск о защите чести и достоинства вследствие распространения ответчиком сведений об измене. Признавая такой встречный иск истицы допустимым, но непринудительным, суд первой инстанции исходил из существа третьего фактора, однако, по мнению апелляционного суда, не учел, что диффамационный иск не мог основываться на каких-либо иных фактических обстоятельствах, нежели связанных с требованием о расторжении брака, основанием которого было утверждение о факте измены.

Таким образом, данный фактор сам по себе не является мерилом принудительного характера встречного иска.

4. В значительной степени данный фактор схож с ранее описанным фактором единства основания требований, вытекающих из одной или связанных между собой сделок или событий, что позволяет рассматриваемый фактор считать достаточно гибким и объединить в одном процессе все логически связанные между собой требования.

Как указано в постановлении одного из федеральных апелляционных судов, «на практике этот критерий (единства фактической основы исков) интерпретировался таким образом, что стороны не должны представлять доказательства абсолютного сходства фактической составляющей обоих исков, достаточным является установление только логической связи» ^>[148].

По делу Lingos Enterprises v. Beacon Ins. Co of Am. (Feb. 13, 1997), Cuyahoga App. No. 70816 L.M. суд со ссылкой на признанную кодификацию и комментарий законов – Restatement of the Law, 2D, Judgments – подчеркнул, что «существующая тенденция предусматривает оценку искового требования с фактической стороны в привязке к той же сделке, безотносительно числа теорий или вариантов предметов исковой защиты, вытекающих из таких теорий…».

Предмет исковой защиты, вытекающий из договора, может быть заявлен или содержаться во встречном иске, предъявленном в качестве защиты от первоначального, вытекающего из деликтных обязательств, и наоборот.

Различие в существе или природе требований не является самым существенным, вопрос о наличии правового или фактического единства будет определяющим для прохождения фактора логической связи требований. Критерием прохождения фактора «логической связи» является положительный ответ на вопрос о том, потребует ли раздельное рассмотрение первоначального и встречного исков дублирования усилий и временных затрат.

При этом если связь между исками удовлетворяет любому из вышеназванных трех остальных факторов, такая связь очевидно удовлетворяет и последнему. «Когда… вопросы факта и права не совпадают, когда принцип res judicata неприменим и, наконец, когда доказательства обоих исков различны, единственное, что может быть использовано, – фактор существования логической связи. Такая связь существует, если встречное требование вытекает из суммы основополагающих фактов, что и первоначальное, т. е. такие факты являются или составляют основу обоих исков (1), факты, составляющие основу первоначального иска, обусловливают “активизацию” или реализацию ответчиком дополнительных прав, которые остались бы нереализованными при непредъявлении первоначального иска (2)»