По мнению Р. Маркуса, при рассмотрении дел, где помощь адвоката стороне не востребована, американские суды в некоторых случаях стали «приспосабливать состязательную систему к нуждам тяжущихся без юридической помощи лиц» ^>[116].

Й. Голдшмидт отмечает, что судьи вынуждены быть более активными в таких делах, чтобы гарантировать процессуальное равноправие обеих сторон; такая активность судов связывается этим ученым с разумной помощью лицам без судебного представительства, в частности, в праве судов задавать по своей инициативе истребовать доказательства и задавать вопросы свидетелям.

Действительно, из анализа судебной практики федеральных апелляционных судов можно сделать такой вывод.

Так, Девятый федеральный окружной суд в деле Rand v. Rowland, 154 F3d, 952, 958 (9^>th Cir.1998) дал ориентацию районным судам занять более активную позицию по делам, где стороны представляют свои интересы самостоятельно, посредством представления сторонам, оказавшимся перед перспективой вынесения по делу суммарного решения, копии Правила 56 ФПГП, регулирующего этот вопрос ^>[117].

По делу Lukas v. Dept of Corr. 66 F3d, 245, 248 (9^>th Cir. 1995) этот же суд посчитал необходимым для районного суда уведомлять представляющую свои интересы сторону о последствиях замены ходатайства о прекращении производства по делу ходатайство о принятии суммарного решения ^>[118].

При завершении производства по делу ввиду допущенных представляющим свои интересы истцом ошибок или процессуальных нарушений Девятый окружной суд обратил внимание на право суда уведомить истца о допущенных нарушениях таким образом, чтобы тот мог внести необходимые изменения и повторно направить иск в суд ^>[119]; при решении вопроса о выборе подсудности между федеральным судом и судьей-магистратом судья должен разъяснить тяжущемуся последствия такого выбора (объяснить разницу) ^>[120], при объяснении последствий отказа раскрыть свидетеля в рамках обязанности сделать это в установленный срок в рамках процедуры досудебного раскрытия доказательств ^>[121].

По мнению Й. Голдшмидта, такая активность судов встречает понятное противодействие адвокатского корпуса, а также самих судей, поскольку вынужденность оказания помощи pro se litigants не только ставит под сомнение беспристрастность судей, но и дезавуирует идею процессуальной состязательности.

Исследованные ученым примеры активности судов позволили ему сделать вывод, с которым можно согласиться в том, что теория состязательной системы, основанная на постулате об относительно равных процессуальных противниках, по своей сути не предполагает учет судом интересов лиц, защищающих свои права самостоятельно. Сохранение судом беспристрастности фактически предопределяет негативный исход дела для лиц, не имеющих судебного представителя, в противном случае состязательная система подвергается риску девальвации признанных ценностей.

В качестве выхода Й. Голдшмидт предлагает проведение судом обучения персонала суда в доведении таким персоналом до обращающихся в суд лиц общеправовой информации о существе процесса, а также перенесение с судей на персонал судов бремени совершения отдельных процессуальных действий, в частности проведение персоналом суда досудебных совещаний и подготовку спорящих к судебному разбирательству.

Фактор императивной обязанности сторон поступить вопреки своей воле под угрозой негативных последствий неисполнения такой обязанности связывается с наиболее ярким примером ограничения частной автономии сторон. Правилом 13 ФПГП предусмотрена конструкция принудительного встречного иска в гражданском процессе США (compulsory counterclaim), поскольку непредъявление такового встречного иска для его совместного рассмотрения с иском первоначальным обусловливает последующую невозможность заявления такого (встречного) иска в качестве самостоятельного в отдельном процессе.