«Они уверовали, и их сердца утешаются поминанием Аллаха. Разве не поминанием Аллаха утешаются сердца?» Сура «Рад», 13/28 аят.

Создатель подсказывает нам, что поклонение и поминание Всевышнего даёт ощущение безопасности. Через связь с Аллахом укрепляется надежда на поддержку и покровительство, защиту и опору на Него. Так возникает душевный покой, нисходит спокойствие и умиротворение.

Доверие – это основа искренних отношений со Всевышним. Умение человека опираться на своего Создателя не всегда является вопросом исключительно веры и богобоязненности. Иногда опция «полагаться и доверять» базисно соотносится с психикой. И порой головой мы понимаем, что доверять как бы нужно, но сердцем это сделать гораздо сложнее. И здесь трудно разграничить психологический фактор от исключительно духовной составляющей. Они шагают рядом, и одно без другого не всегда работает. Если духовный аспект мы развиваем через знания, поклонения и укрепление связи со Всевышним, то психологический аспект возможно корректировать через законы работы мозга и механизмы психических процессов.

И прежде чем я начну беседовать на эту безграничную тему, предвкушая общение с вами, мои дорогие читатели, я обращаюсь к молитве Пророка Мусы (алейхи’с-селям), которую он читал в состоянии тревоги перед походом к Фараону с миссией рассказать ему о важном:

«Рабби’шрах ли садри. Ве ессир ли эмри. Вехлю-ль укъдатам милm лисани. Ефкъаху къавли».

«Господи! Раскрой мою грудь! Облегчи мою задачу! И сделай меня красноречивым, чтобы они могли понять мою речь» (Сура «Та-ха», 20/25-28 аяты. Эти аяты, можно читать как молитву, в состоянии тревоги).

У моей бабушки была двоюродная сестра, которая жила в 100 км от нашего села. Все называли её «Гъамсыз». Долгое время я думала, что так её и зовут, и когда нужно было к ней обратиться, мы так и говорили: «Гъамсыз бита (бабушка (кр.тат.))». Вопросов к происхождению имени было много. Гъамсыз в переводе с крымскотатарского означает «беззаботная, беспечная», но мы продолжали верить, что это её настоящее имя.

Гъамсыз бита не была положительным примером для нас. По крайней мере, так говорила моя бабушка. Гъамсыз была известна своей лёгкостью, благодаря которой заслужила это прозвище. По словам родственников, она могла два дня подряд кормить семью одной и той же едой, не ломая голову над тем, что приготовить завтра. Даже в сложные 60-е, если не хотела готовить, она могла сходить на местный базар с мужем под ручку, и отведать там узбекской самсы. При этом совсем не переживая за деньги.

Гъамсыз бита не убивала себя домашней работой. Ведь несколько раз в году, спокойно оставив хозяйство, она гостила у своих сестёр по нескольку недель. Подушки в её спальне не были накрыты кружевными накрахмаленными, как это было у других. Вся посуда в доме Гъамсыз бита была разношёрстной, ни одного целого комплекта. Из-за этого многие считали её неряшливой, хотя я не замечала в её доме никаких признаков нечистоплотности.

Её отношение к мужу также стало объектом для насмешек. Даже гостить к сёстрам она ездила с ним. Называла его при всех – «Муратым (кр.тат.) мой Мурат».

«Гъамсызнынъ юкъусы кельсе, бара джата!» – «Если Гъамсыз хочет спать, она идет и спит!» – вспоминали с осуждением родные.

И самым большим её «преступлением» было то, что она не заморачивалась перед гостями, не готовила горы еды к их приезду, а могла подать на стол то, что есть в кастрюле. А если Гъамсыз бита болела или плохо себя чувствовала, то так и говорила: «Не приходите»!

Гъамсыз бита была счастлива в браке, несмотря на то, что многим её выбор был не понятен. Моя легкомысленная бабушка прожила долгую жизнь, и только после её смерти я узнала, что звали её совсем по-другому…