Змитро добрался до полицейского участка в Гребенях, когда уже жара спала. Его здесь знали, он доложил дежурному о прибытии, спросил, что слышно и какие будут приказания. Дежурный ответил уклончиво, отмахнулся, как от назойливой мухи, которая нарушила его мирный покой. Полицейский участок располагался на краю деревни, в большом доме, который принадлежал до образования колхозов кулаку. Двор занимал немалую площадь, был огорожен высокой и крепкой оградой с такими же крепкими воротами и калиткой. Змитро въехал во двор и остановился у самого сарая, распряг лошадь, снял с телеги свои пожитки и кошик, поставил их под телегой, накрыв старым пальто, которое лежало у него под сеном. Отвел коня за сарай, в небольшой сад, там и привязал его за вожжи к дереву. Получалось, что лошадь паслась под надежной охраной полицейских. Вернувшись к телеге, Змитро встретил знакомого полицая, они разговорились, и он узнал все новости. Главная новость, что это завтра здесь организовывается ярмарка, приедут люди с других деревень, а потом подъедут немцы и будет устроена облава, надо захватить как можно больше людей, лучше молодых. «Так что завтра баб и девок тискать будем», – закончил полицай свое повествование и добавил:

– Нас предупредили, чтобы мы особо не трепались. Да еще попался нам один партийный работник, как его взяли, так он сразу в штаны наложил и все выдал. Районное руководство не успело документы вывезти и спрятали их здесь недалеко, вот он про эти документы и выложил, в пяти или шести железных ящиках они. Тебе завтра поручат их увезти в район, в полицию или гестапо».

За разговорами они поужинали кашей, которую принес полицай, тут, наконец, Змитро вспомнил, что звать полицая Митя, а фамилия у него чудная – Чурбан. Спать Змитро устроился здесь же, на телеге, накрывшись своим пальто.

Проснулся Змитро рано, то ли от утренней прохлады, то ли от внутреннего беспокойства. Вспомнил встречу с Остапом, разговор с полицейским и сразу испортилось настроение. Утренняя суета, уход за лошадью отодвинули набежавшие воспоминания и мысли. Когда Змитро запрягал лошадь, его вызвали к начальству, вручили документ с печатью, по которому ему приказывалось доставить пять ящиков в район и сдать их начальнику местной полиции. Грузить ящики Змитро помогал знакомый полицай, тот самый, с которым они вчера разговаривали. Пока все было оформлено и уложено, солнце поднялось уже высоко, в такую пору косарь садился передохнуть. Потом вдруг в участке забегали, заторопили, и только Змитро выехал за ворота, как послышался шум моторов и тарахтение мотоциклов, к полицейскому участку подъезжали мотоцикл с коляской, в котором сидели два крупных немца, и легковая машина, тут же показалась и грузовая. Змитро хлестнул лошадь, чтобы поскорее отъехать. Ехать ему надо было через всю деревню.

На пересечении улиц, где образовывался своеобразный круг и был центр Гребеней, стояли распряженные подводы и лавки, шла торговля. Тут же прохаживался полицейский, а у забора, где раньше размещалось правление колхоза, стояла машина, из которой доносилась музыка. Здесь же визжали поросята, мекала коза, на табурете стояли банки с медом, дальше лежали веники, серпы, стояло несколько кос. «Как в советское время, – подумал Змитро, рассматривая, что продают люди, – а есть еще что продавать, не все забрали немцы». Змитро проехал центр деревни, там дальше улица делала поворот и заканчивалась у самой речки. Не доезжая до поворота, он услышал крики людей и увидел, как несколько человек кинулись во дворы, а навстречу бежала молодая женщина и кричала: «Там немцы!»