Щенок дремал после обеда. Хозяева вынесли ему полную миску каши с мясом. Не осилив всю порцию целиком, Герцог оставил немного каши “на потом”.

Вкусный мясной аромат был слышен и в берёзовой рощице неподалёку, где местные вороны практиковались в хоровом пении. Запах каши щекотал им ноздри и отвлекал от основного занятия. Само собой разумеется, что спустя совсем короткий промежуток времени, вороний хор почти в полном составе был на участке Келлогса и Герцога.

Поначалу вороны сидели на заборе и лишь оценивали обстановку. Но от аромата мясного бульона с гречкой так сводило пустые урчащие желудки, что одна из ворон в итоге не выдержала и, спрыгнув с забора, стала боком подбираться к миске с кашей.

Глаза Герцога были закрыты, и ворона, расхрабрившись, клюнула носом в миску. Завидев, что их товарка уже принялась за обед, и все остальные вороны повскакивали со своих мест и заторопились к каше. Возле миски началась толкотня.

И лишь одна из ворон осталась сидеть на заборе. Она, вообще, всегда держалась поодаль от стаи. За свои белые с серыми крапинками (а не серые с чёрным, как у всех) перья она всегда получала щипки и насмешки от остальных сородичей. И, наученная горьким опытом, всегда дожидалась, пока поедят другие, прежде чем самой приблизиться к мусорным бакам с пищевыми отбросами. Конечно же, ей не всегда хватало объедков, и оттого она была худая и взъерошенная.

Звали эту ворону Варька, и она обречённо смотрела на тот базар, который творился возле будки. Надежды на то, что ей сегодня что-нибудь перепадёт из собачьей миски, у Варьки не было.

Остальные вороны хотя и опасались пса и, ухватив клювом немного еды из миски, отпрыгивали, чтобы проглотить кусок на безопасном расстоянии, всё же наглели с каждой минутой. Они уже не замечали, что Герцог, прищурившись, наблюдает за ними.

– Между прочим, каша из миски овчарки – самая вкусная! – каркнула одна из ворон.

– Ой, не могу! Кому Вы это говорите?! – подхватила другая. – Всем известно, что самая вкусная каша у лабрадоров!

– Нет, у овчарок!

– Нет, у лабрадоров!

– Что вы попусту спорите?! – вмешалась третья ворона. – Я вам авторитетно заявляю, самая вкусная каша в мисках у такс!

– Глупости Вы заявляете! – распалилась вторая ворона. – Лабрадоры и только лабрадоры!

– Успокойтесь Вы с Вашими Гибралтарами! – съязвила первая ворона.

– Не с Гибралтарами, а с лабрадорами!

– Где лабрадоры, там и Гибралтары! Речь может идти лишь об овчарках! – не унималась первая товарка. И неожиданно добавила:

– Уж я-то собаку на этом съела!

– Да вам и щенка не съесть! А я съела целых двух собак! – вторая ворона важно раздулась.

– Это мне-то не съесть?! Да мне…! Да я…! Да я целых сто собак съела! – казалось, ещё чуть-чуть и первая ворона взорвётся от злости.

– И как они все только в Вас поместились?! – не удержалась от язвительного замечания третья ворона, которая вот уже несколько минут самоустранилась из жаркого спора и наблюдала за происходящим со стороны.

– Вы мне не верите?! Вы МНЕ не верите?! – первая ворона совсем утратила самообладание и запрыгнула на спину Герцогу.

– А вот ТАК я их съела! – и она попыталась клюнуть щенка.

И тут случилась то, чего уже вороны и не ждали (хотя и стоило бы). Герцог одним рывком вскочил и схватил нахалку.

Совсем ещё маленький щенок хорошенько потрепал невоспитанную ворону, оставив ей в попе 2-3 пера лишь для того, чтобы оставалось понятным, что хвост у неё всё-таки есть (ну, или, по крайней мере, был!).

Когда стая в страхе разлетелась, Герцог обнюхал миску – там ещё оставалось изрядное количество гречки с мясом. Заметила оставшуюся еду и Варька, которая так ослабла от голода, что не улетела с другими, а продолжала сидеть на заборе.