–Будь веселее, научись шутить. И пусть твои шутки будут не колкой издёвкой, а подбадривающей поддержкой.

–Я попробую измениться…мне надоело быть одной, без подруг, все избегают меня.

–Но я заметил, как к тебе набивается в подружки Беула Спенсер. Она умная, опытная женщина, она многому научит тебя и даст совет.

Они поделились радостью с матерью.

С высокомерием и с непроницательным видом Джобет выслушала их, и заявила:

–Поздравляю, ты добилась своего.

–Ты знала, что Наяда любит Нормана?– удивился Остин.

Девушка присела в почтительном реверансе перед матерью и удалилась к себе.

–Создаётся впечатление, что Наяда причастна к гибели своей сестры,– жёстко намекнула Джобет.

–Вы клевещете на собственную дочь!

–Почему Сэндлер и Наяда вернулись вместе? От обоих несло спиртным, будто они в нём искупались!

–Замолчите! Норман облил Наяду для согрева, а сам выпил, чтоб заглушить горе.

–Вы всему находите оправдания.

Судья, еле сдерживаясь от злобы, предупредил:

–Если Вы ещё раз скажите подобное – я ударю Вас!

Оттавия поправляла цветы на шляпках, когда в магазин вошёл Освальд Боу. Жена безмолвно вопрошающе воззрилась на него.

–Мой зять Теодор Торнтон внезапно скончался от резей в животе.

–Чем я могу помочь?

–Виндэлия сильно убивается, побудь с ней, пока я отлучусь по делам.

–Хорошо, я оставлю магазин на продавцов.

Когда Отта вошла в комнату для гостей, падчерица, что старше мачехи на десять лет, билась в истерике, катаясь по полу. Её дорогие платья нещадно мялись. Вокруг неё бегали служанки, кто с нюхательной солью, кто с водой. Оттавия растерялась.

–Виндэлия Торнтон, Вы же дворянка! Не подобает так переживать на глазах у всех!– грубо напомнил дочери правила приличия Боу.

Ответом ему были безудержные рыдания.

–А как чувствуют себя мальчики?– спросила Отта у мужа.

–С ними Артур и Эммит.

–Пожалуй, я тут ничем не смогу помочь, нужен доктор с успокоительными или снотворными.

–Миссис Дирк, идите за доктором! У меня куча дел, А Ваши бабьи слёзы меня отвлекают от важных мероприятий.

Драммонд прибыл быстро. Сухо поздоровался с Оттавией, которая брызгала в лицо великовозрастной падчерице водой. Затем врач приказал Виндэлии лечь на кровать и поставил ей укол. Оставил большой пузырёк со снотворным и дал рекомендации какими дозами употреблять микстуру.

Отта про себя хмыкнула: «Каким отстранённо-деловым сделал доктора один удар вазы».

За ужином собралась вся семья. Притихшие дети. С красными от слёз глазами Виндэлия.

Помолившись, Боу рыкнул:

–Всем есть!

Дети заскребли ножами по тарелкам.

Виндэлия лишь отпила сок из высокого стакана, и задумчиво поставила сосуд обратно на стол.

Отец упрекал её:

–Ты – разгильдяйка и транжира, хозяйство вела ужасно! Тратила, не считая. Ты оставила сыновей без гроша! К чему дом полный картин и статуй, если нет денег в наличии заплатить за аренду земли? Придётся продавать из твоего дома все безделушки, которые ты накупила без надобности.

–Делайте что хотите, папа,– слабым голосом отозвалась старшая дочь.

–Я не удивлюсь, если окажется, что дом заложен, а банковские счета заморожены. На чём строил семейный достаток твой муж?

–Играл на бирже, привозил бренди из Франции.

–Контрабандист! Весёленькие дела! А с виду и не скажешь, что этот толстый увалень был рисковым парнем. Ну вот, он при жизни не боялся оставить детей без отца, а ты по нему слёзы льёшь! А могли его и в тюрьму за махинации с законом упечь! Вот было бы позору!

–Теодор был добрым, спокойным человеком,– защищала память мужа Виндэлия.

–Не пойму, как за одиннадцать лет вы не надоели друг другу?– дивился глава семьи.

–Теодор часто был в плаваньях,– глаза женщины вновь наполнились слезами.