«Куда бы мы ни поехали, пока он все для себя на места не поставит, он от нас не отстанет. Да и не отпустит он нас отсюда. Как-никак, мы свидетелями по делу проходим», – совершенно не успокоил меня Егор.

Я почувствовал какое-то облегчение. И поначалу удивился, но потом, услышав Зину, понял, откуда это чувство.

«Может, поможем ему? Ты же, Егор, вроде как сыскарь, так что можешь быть полезен».

«Так и ты можешь быть полезна, разве нет?», – со смешком ответил ей оборотень.

«Ну, я помогу, конечно, чем смогу», – расстроено сказала Зина.

«Ну, все с вами понятно, – ответил я. – И обоих я понимаю: один хочет помочь следствию, а у второй ночной друг на уме. Но я-то отдохнуть хотел, на море покупаться, вина попить. А тут вот как получилось. В первую неделю отдыха такое», – меня начала злить эта ситуация.

Во-первых, я ни капли не отдохнул с этими тренировками. Во-вторых, в первые же дни вляпался в какую-то дурно пахнущую историю, а в-третьих, я тут вообще один и, похоже, против всех. В Москве хоть знакомые были, а тут только хозяева гостиницы, с которыми и поговорить-то на эту тему нельзя, да Лука Фомич, который мне особо-то ничего не скажет. И ведь понятно становится одно – проблемы только начинались.

Короче, уснул я в скверном настроении. Зато у Зины все было иначе. Она, как только я уснул, сразу поспешила к своему уступу, который для нее так любезно укрыл и украсил ветвями с розовыми цветочками Димид.

Прибежав в обличии кошки, она, по обыкновению, легла на уступ, положив голову на лапы, и стала наслаждаться закатом. Я чувствовал ее нетерпение, ожидание наступления ночи для того, чтобы вновь увидеть сатира. Вообще было странно такое наблюдать. Зина, которая к себе не всякого подпустит, после всего одной встречи уже спешила на встречу с незнакомым парнем. Хотя, может, все девушки такие, но все этих переживаний не видят так, как я. Солнце, по своему обыкновению, опустилось за горизонт, окрасив небо в алые тона. А Димида все не было и не было. Зина оглянулась и от неожиданности аж подпрыгнула. Сатир сидел чуть позади и смотрел на нее.

– Извини, извини, я вовсе не хотел тебя напугать. Именно поэтому не стал шуметь, подходя, а потом не знал, что делать, так как любое мое движение тебя бы напугало – вот такой замкнутый круг, – подпрыгнув, сказал сатир.

Зина, как уже повелось, быстро глянув по сторонам и убедившись, что ее никто не видит, перекинулась в девушку. Ей даже в голову не пришло, что сам факт нахождения рядом с ней сатира говорил о том, что никого в округе нет.

– Привет. Ничего, я не сильно напугалась, – успокоила она его.

– Красивый сегодня закат, алый, – с легкой улыбкой сказал сатир.

– Завтра будет ветер, – глянув в сторону моря, ответила Зина. – Так бабка Дарья говорила, а она никогда не ошибалась, недаром природная была. Хотя почему была, возможно, и сейчас есть.

– Совсем забываю, что ты ведьма.

– Уже нет, – резко погрустнев, ответила Зина. И, немного помолчав, добавила: – Я сейчас сама не знаю, кто я.

– Извини, я не хотел обидеть, – в тон ей сказал Димид.

– Давай немного посидим в тишине, – почти шепотом сказала Зина. И, как всегда в таких моментах, обернулась в кошку.

Немного посидев в тишине, глядя в небо, Димиду что-то пришло в голову, и он повернулся к кошке.

– А ты почему постоянно облик меняешь? Тебе удобнее в кошке?

Та повернула на него голову и, обернувшись девушкой, ответила:

– Просто у меня не так много силы долго держать облик этой девушки. А в животных мне легче. И в кошке мне не удобнее, мне просто в ней больше всех нравится.

– А почему ты сказала «этой девушки», разве это не твой облик? – удивился Димид.