Тянусь к телефону, чтоб заказать еды из ресторана и кое-каких продуктов из магазина, но в последний момент смахиваю окно, углубляясь в список контактов.

Попытка не пытка?

Закусываю губу и слушаю громкие гудки. Внизу живота что-то болезненно сжимается. Стыдно, как никогда.

– Вот кого я сегодня не ожидал услышать, так это тебя. Ну, привет, Лялька. – звучит бодрое, вместо «алло». – Как ты?

Боже, я и правда собираюсь это сделать?

– Я не сказала папе, что мы развелись. – тут же выпаливаю я, не давая себе возможности передумать и дать заднюю. – Он через час будет у меня. Уже… – во рту пересыхает от волнения. – Уже меньше чем через час. Поможешь?

Из динамика не доносится ни единого звука.

– Егор?

– Я в шоке, Лялька. С чего ты взяла, что я на подобное пойду? Нет. Это без меня. Почему ты вообще ему до сих пор ничего не сказала?

– А ты почему не сказал?! – выкрикиваю я. – Я тебя так часто о чём-то просила? Первый раз прошу – помоги мне, пожалуйста!

И хорошо, что мы развелись! Хмырь он. Даже как для бывшего мужа – хмырь!

Ничего, и без Егора справилась.

Стол накрыт, тапочки готовы, коньячок ждёт, пол намыт, я переодета.

Я ведь утрирую, правда? Папа меня не убьёт?

В тишине стук в дверь звучит как автоматная очередь.

Я вжимаю голову в плечи и замираю на несколько секунд, не дыша и не шевелясь.

С головой у меня, может, и всё в порядке, а вот нервы нужно подлечить. Видела ведь в окно, как папа из такси выходил, а испугалась всё равно.

– Пожелай мне удачи, Кеша. – кинув печальный взгляд на робот-пылесос на зарядке, я двигаюсь в сторону коридора.

Нервное напряжение не отпускает ни на миг. Пальцы дрожат. Я едва справляюсь с замком и дверной ручкой. Улыбка психопата прилипает к моему лицу и застывает маской.

– Ой, нет, Муха уже на пенсию пошла. Хорошая была служебная собака… – вещает кому-то за моей приоткрытой дверью папа. – Донь, ну что ты так долго? Спасибо Артёму с Мухтаром, развлёк. – отцовские, голубые глаза смещаются в мою сторону. – Бледная вся… Тебе нехорошо?

Нехорошо? Было нехорошо, а сейчас, ты смотри, как меня опять Молотов взбодрил!

Губы злобно поджимаются. Глаза щурятся, а кровь приливает к лицу.

– Мне нормально, пап. Входи. Или ты к моему соседу приехал?

Сергей Леонидович – человек старой закалки и весьма строго нрава, меняется в лице и корчит виноватую рожицу, забавно поигрывая седыми бровями.

– Яниночка моя, ты чего?

Первой в моей квартире оказывается дорожная сумка, затем чемодан, затем уже отец. А вот за ним показывается нос здорового хаски.

– Прости, хороший, тебя в гости с хозяином не приглашали. Сам приходи, если что. Без него.

Спешно захлопываю дверь, так и не увидев своего идиота-соседа.

– Какие здесь у вас соседи интересные. Егор, поди, ревнует тебя к одинокому соседу? Хотя, чего ему ревновать? Ты у меня правильно воспитанная девочка. Да и дома, должно быть, реже Егора бываешь…

Неужели меня нельзя просто обнять? Просто обнять! Хотя бы раз обнять первым!

– Пап… – запинаясь, я впервые за несколько последних лет чувствую, как детские обиды вытесняют жизненный опыт и позицию взрослого человека, – Папа, Егор меня не ревнует. – кое-как беру себя в руки. Неожиданно для себя, я нахожу в себе силы не обнимать папу первой. Раньше меня не хватало и на минуту. – Мы развелись.

Всё. Всё! Сказала…

Самое время делать ветер в сторону кухни и открывать коньяк. Уже и не знаю, для кого он сейчас нужнее.

– Что… что ты сказала? – невнятный вопрос служит сигналом к бегству.

Вхожу в кухню и падаю на стул как подкошенная.

Проклятый Молотов! Выбесил меня, зараза! Что он вообще трётся постоянно где-то рядом? Аж раздражает до зубного скрежета. Хотела же по-человечески поговорить с папой, предварительно влив в него пару стопочек коньяка и сытно вкусно накормив.