– Поддерживаешь какую-нибудь из династий?

– Я что, вельможа или служитель Небесных судей, чтобы моя поддержка хоть что-то значила? – Плетка даже растерялась от его слов. – Ни до одних, ни до других мне дела нет, да и им до меня тоже.

Рихард промолчал. Если бы каторжницу подослала королева Леонора – девчонка бы стала уверять, что ненавидит всех Лейнеров до седьмого колена, да еще наверняка придумала бы историю, как именно по милости королевской семьи на нее нацепили кандалы. Но Плетка только удивилась.

– Почему вы спрашиваете?

– Собираюсь в ближайшие дни отправиться на север, – начал он. – Как раз на самый край света, к Островерхим горам.

Девушка понимающе кивнула.

– Поведете принца Даниэля к гроту Небесного суда?

– Да. Я был там один раз, но, по большому счету, не знаю ни тамошней погоды, ни местности, ни обычаев. Ничего. Моя сестра замужем за силийцем, но они никогда никуда не выбираются из своего поместья, да и живут не на севере, а на южных силийских островах.

– И вы не хотите ее впутывать.

– Не хочу, – спокойно подтвердил Рихард. – Лилия давно живет своей семьей, к Истаралу она никакого отношения не имеет и даже, кажется, никогда там не бывала. Да и клятву верности Нортерам в нашей семье дают только мужчины, Лилия никаким словом не связана.

– И вы даже не спрашиваете, за что я попала на каторгу?

– Не спрашиваю.

Она кивнула, Рихард заметил на тонком лице быструю благодарную улыбку.

– Я не могу вам рассказать этого, господин Верт. Но уверяю, что не представляю никакой опасности для его высочества. И если вам в походе нужен человек, хорошо знающий север, – я готова.

– Королева Леонора наверняка будет ждать нас, выслеживать и всячески мешать. Так что путешествие окажется не самым простым. И может статься, что мы до грота не доберемся.

Плетка снова кивнула.

– И даже если доберемся – Небесные судьи вполне могут снова отдать власть династии Лейнеров, и тогда королева Леонора наверняка решит расправиться с нами прямо на месте. На всякий случай.

– Разве его высочество принц Даниэль не захочет поступить точно так же, если власть будет отдана ему?

Рихард не стал отвечать, понимая, что эти слова – не вопрос, а утверждение.

– Но есть все-таки шанс, что мы доберемся, и что Небесные судьи отдадут власть Нортерам. И тогда, обещаю, я буду просить у его высочества – то есть тогда уже у его величества – чтобы с тебя сняли любые обвинения.

– Вы же не знаете, за что я…

– И знать не хочу, – соврал он.

Так Плетка оказалась в крошечном отряде, сопровождавшем принца Даниэля. И пока еще Рихард ни разу не пожалел о том, что взял эту каторжницу в дорогу.

Вскоре кабан был разделан. Кристиан искренне хотел помочь, но пока не мог – у него до сих пор кружилась голова и сильно болел порезанный бок. Мясо погрузили в повозку, со шкурой Рихард и Феликс возиться не стали, решив, что летняя шкура секача никакой ценности не имеет. Верт хотел было вырезать клыки, свой неожиданный охотничий трофей, но махнул рукой и не стал тратить время.

– В Лоттене продадим тамошним мясникам, – деловито заметил Феликс. – И с собой попросим закоптить. Хорошо, что жары нет: мясо долежит до города, ничего ему не сделается.

Повозка снова тронулась. Верт стянул с себя окровавленную куртку и теперь ехал в одной рубашке, серебряный клинок с бриллиантами поблескивал у него на шее. Кристиан подвинулся поближе к Эльзе и во все глаза смотрел на дорогу. Он надеялся, что сегодня за день хоть немного наберется сил, но переезд в тряской повозке совсем его вымотал. Наконец вдалеке, где дорога поднималась на высокий холм, показались очертания городских стен. Верт протянул Плетке какую-то записку, та быстро прочитала, кивнула ему и, пустив коня галопом, улетела вперед. Огненно-рыжая лошадь была хорошо видна на пыльной дороге, и Кристиан заметил, что девушка вдалеке, не доехав до городских ворот, свернула в сторону на одну из тропинок и скрылась в перелеске. Повозка неспешно катила к Лоттену, но в полумиле от крепостной стены Верт жестом велел Эльзе направить коня чуть в сторону, на широкую обочину. Фургон плавно съехал с дороги и замер, полускрытый деревьями.