– Смотри, как работают люди. У всех есть свое место. Механики проверяют готовность самолета. Рабочие грузят еду для пассажиров. Карго-мастер рассчитывает план погрузки. Знаешь, чьей программой он пользуется, чтобы разместить чемоданы?

– «Стерны».

– Правильно. Потом роботы осуществляют погрузку, и чемодан ложится к чемодану, ящик к ящику, плотно, ровно, минимум повреждений, оптимальное использование пространства. Здорово, правда?

– Да.

Ее сердце уже перестало биться о грудную клетку, перешло на нормальный режим. Дыхание выровнялось. Томми все говорил и говорил:

– Мы здесь работаем так же. Крис, я и все остальные работаем, чтобы вытащить тебя, Таша. Элемент за элементом, рейс за рейсом, от кресла до кофе. Крис – профи. Я тоже профи. Сейчас твоя задача – немного поспать. Дальше будет Париж, а оттуда – двенадцать часов до Сан-Паулу на самолете «Стерны». Все будет хорошо.

Таша с трудом разлепила губы:

– Как ты выглядишь, Томми?

Томми тихо рассмеялся:

– Я хорош собой. Вешу под сотню. А еще у меня такая же футболка, как у тебя. Серая, без надписей.

– И что, так можно? В офисе?

– Если работаешь всю ночь – можно. По крайней мере, у Лефевра. – Томми уже почти шептал. – Спи давай. Тебе нужно немного отдохнуть.

Ей снились голубые маргаритки Намакваленда, расцветавшие прямо на летном поле.

Зеркало было заляпанным. С тщательностью археолога Ясон изучал следы, оставленные другими людьми: отпечатки пальцев, смазанные отметины ладоней, загогулины в тех местах, где по стеклу стучали кулаком. Сквозь зеркало наблюдали, – по крайней мере, должны были наблюдать.

Он повернулся и снова измерил комнату – четыре шага в длину, три в ширину. Посередине – стол из легкого серебристо-белого металла и два хлипких стула.

Алюминий – элемент с атомным номером 13. На воздухе алюминий мгновенно покрывается оксидной пленкой, которая препятствует коррозии.

Правая ножка стола во вмятинах, как будто кто-то бил по ней ботинком. Правый угол стола ниже остальных.

Добавьте к алюминию магний и кремний – и получите сплав, который обладает эффектом упрочнения при старении. Его используют в строительстве, например, в горах или на севере, куда сложно и дорого завозить материалы.

Хотелось спать.

Ясон сел. Сквозь легкие брюки и рубашку металл казался холодным: кондиционер работал на славу. Вынул из кармана зажигалку и положил ее на стол. Закрутил как юлу – стук металла по металлу отсчитывал повороты. Хлоп! – в тишине осталось только гудение работающего кондиционера. Потом снова мерное «тук-тук-тук».

Дверь открылась. Человек в темно-серой форменной рубашке и брюках заглянул внутрь и постучал по нарисованному значку с зачеркнутой сигаретой в круге. Красная краска скололась, и линия стала похожа на шкуру марсианского далматинца. Сотрудник показал на зажигалку Ясона и погрозил пальцем.

– Это мне понятно, – прокомментировал Ясон, кивая. – Непонятно только, зачем я здесь. У меня рейс в Инсбрук, и я бы очень хотел на него попасть.

Мужчина удовлетворенно кивнул и вышел.

Ясон вздохнул и снова принялся крутить зажигалку на столе. Отсутствие возможности покурить раздражало неимоверно.

Вылет из Йоханнесбурга в Доху прошел без проблем: корпорация Greenworld не спешила поддержать «Ваттану» в крестовом походе против «Стерны». Предполагалось, что Доха, международный хаб, постарается сохранить нейтралитет и предоставит им возможность спокойно сесть на борт до Инсбрука. Однако вышло иначе: в ходе досмотра представителей «Стерны» избавили от вирт-браслетов и развели по отдельным помещениям. И теперь в крошечной комнатке Ясон второй час пялился в темный прямоугольник зеркала, занимавший полстены.