«Номер два» оказался не промах. Насев на Семёна со спины, тот сплел руки в удушающем приеме. Одновременно с этим его ноги оплели руку с саблей, не позволяя оригиналу пустить ее в дело.

Я подскочил к пока еще зафиксированному Фобосу.

– Семён, это я! Да не дергайся ты, Слышишь? Это я – Магнус Ермолов. На мне маска! – прокричал я в покрасневшее от удушающего захвата лицо.

– Докажи! – борясь с асфиксией прошипел он.

– Ножик мой верни, – ответил я.

Поняв, что перед ним действительно союзник, парень растворился и только после этого дубликат ослабил хватку.

– Вы с ведуном как однояйцевые близнецы! Как я должен был вас различить? – вытирая кровь с разбитой губы, предъявил Семён.

– По бронежилету, – ответил я и невольно скривился.

Под кевларовой защитой прямо сейчас наливалась пара здоровенных синяков.

В кевларе тем временем было тяжко. Здоровяк, довольно резво рваший спутывающие его ветки, в какой-то момент перестал справляться. Ноги Бастиона, опутанные корнями по самое колено, начали вязнуть в земле. Вот только Антоха и не думал звать на помощь.

Его близнец пытался исправить положение и отвлечь взбесившийся избу на себя. Вот только дубликат – это не оригинал. Дворовой дух подловил неповоротливого танка, сбил с ног и растоптал, опустив на клон одну из четырех ног.

– Не стой на месте! – проорал я, бросившись туда, где мгновение назад дубликат превратился в пепел. – Помоги Антону освободиться!

Что я задумал? Глупость! Ведь все мои знания про монстров, духов и потенциально разумных существ уместятся на одном тетрадном листочке. Зато, благодаря маске, я знал, что оживший бревенчатый домик – это не мифическая избушка Бабы-Яги, а Дворовой. Бестелесный дух. Впрочем, знание имени противника не давало знание как с ним справиться. И я пошел на хитрость.

– Замри! – приказал я избушке, что стегала ветками, скрипела бревнами и зловеще перемигивалась светом в окнах. Ну прямо не желал рассыпаться. – Уймись, кому сказал!

Пытаясь повторить манеру речи старика, повелительно произнес я. Подействовало. Избушка перестала наступать, замерла и, кажется, даже начала любопытно меня разглядывать.

Впрочем, трюка хватило ненадолго. Едва Фобос, махнув шашкой, разрубил спутывающие Антона корни, как в скрипе бревен я отчетливо различил стон боли. Одновременно с ней в моей голове прозвучала ярость. Тот, настоящий ведун, чью маску я лишь примерил, был в ярости от моего самоуправства.

Хозяин явно не любил, когда кто-то берет его оловянных солдатиков. А еще здесь его магия была сильнее моих фокусов. Печная труба избушки пыхнула в небо облаком сажи и та вновь перешла в наступление. Вот только Фобос уже освободил Бастиона и, разделившись, парни уверенно развлекали монстра.

– Это Дворовой! – прокричал я Антохе. – Дух, которого ведун взял под контроль!

Наш танк кивнул и что-то крикнул Семёну. Слов я не услышал. Фобос уже отбросил ставший бесполезным пистолет и, раскрутив вокруг себя саблю, ворвался в древесного монстра.

Хотел было поинтересоваться, знают ли парни, как действовать против духов, но не успел. Перед взглядом, будто в отражении линз очков, я увидел себя и Семёна. Увидел со спины, чужими глазами и благодаря маске я знал, кому принадлежат эти глаза.

– Сзади! – прокричал я, махнув рукой в сторону, где прятался Ведун.

Да он не особо-то и прятался, раздвигая руками лапник. Через сколько появился егерь после смерти? Минут пять? Это хорошо. Значит его Тотем где-то рядом.

Семён тоже увидел хозяина взбесившегося дома. Махнул саблей крест-накрест и пошел на сближение.

– Назад! – схватив его за транспортировочную петлю бронежилета, крикнул я.