Ее главный талант заключался в умении дружить со всеми этими людьми.

С кем-то надо было прикинуться сиротой, которой легче подать, чем прогнать. Кому-то надо спеть хвалебные дифирамбы и многозначительно, так чтобы после встречи никто не понял, кто кому и чем на самом деле обязан, намекнуть на обширные связи и возможности сообщить о нуждах собеседника «кому следует». Некоторым можно было заморочить голову рассказами о совершенно нелепых историях и персонажах, так что несчастный вскоре свято верил в то, что, если человека при должности и связях интересует такой бред, значит, у него на самом деле все настолько хорошо, что мирские заботы его попросту не волнуют, а значит, с ним точно можно иметь дело.

Ее мозг работал, как бесперебойный конвейер, который рассортировывал разных персонажей по отдельным полкам воображаемого шкафа приоритетов. Люди могли оказаться в нем даже после мимолетного знакомства, но стоило им привлечь внимание Галины Борисовны – и уже не суждено было покинуть эти «ящики» нужных людей, устроенные в ее голове.

Другим ее талантом была уникальная способность создавать видимость. Придавать значимость словам, делам, вещам и поступкам, за которыми порой не стояло вообще ничего, кроме ее плодовитой и эффективной фантазии. Она мастерски оставляла собеседнику возможность самому домыслить устраивающее его объяснение своих достижений, успехов и самостоятельно нарисовать перспективы дальнейшего обогащения в компании с новоявленной банкиршей. После подобных встреч желанная жертва была с легкостью готова присоединиться к проекту, о котором ему как бы невзначай, полунамеком, она рассказывала, не делая, по сути, никаких конкретных предложений. Так что в случае какой-либо неудачи, о которой Галина, впрочем, и не собиралась даже думать, предъявить ей претензии было практически невозможно. «Невиноватая я! Он сам пришел!»

– Поверьте, ну зачем мне вам врать. Правда! – этот классический набор аргументов, который ярче, чем любые психологические тесты, дает понять, что вам только что серьезно наврали, услышали практически все будущие участники нового кредитного предприятия, к которым Галина наведывалась с одним и тем же предложением.

– Звучит, конечно, интересно, но мы подотчетная организация. У нас есть регламент. В министерстве потребуют обоснование, да и не только… – Константин Николаевич Щеголев уже давно не мечтал о должности заместителя союзного министра, сосредоточившись на предельно меркантильных задачах, но все равно старательно соблюдал все старорежимные правила субординации. Сейчас он подсознательно чувствовал, что дело может быть перспективным.

– Константин Николаевич, миленький, да вы поймите, от вас и надо-то всего-навсего тысяч сто долларов, и при этом в рублях! А я вам… – окончание фразы превратилось в краткую пантомиму, смысл которой было легко угадать по движению всего лишь двух пальцев правой руки.

– Угу, – директор внешнеэкономической организации «Газнефтеэкспорт» обошелся в своем ответе на столь деликатное предложение без слов.

Одновременным движением бровей и уголков губ он дал понять, что с аргументами Галины Борисовны, особенно столь броско выраженными на языке жестов, спорить не готов.

Вот уже тридцать лет его контора занималась поставкой разнообразных продуктов переработки нефти и газа в страны, где «старшего брата» в благодарность за эту благотворительную торговлю усиленно уверяли во взаимном стремлении шагать по дороге к новым достижениям коммунизма. Организация была неприметной, но могла направлять своих сотрудников в заграничные командировки и распоряжаться валютной выручкой. Со временем эта незаметность стала важным фактором роста благосостояния руководства, которое, отринув былые принципы социалистического хозяйствования, смело бросило собственные карьерные амбиции в жернова новых рыночных механизмов обогащения. И весьма в этом преуспело.