– Он мертв? – спросила Алина.

– Да, наркотики, передозировка, – ответил участковый полицейский.

В углу на стуле сидела с опущенной под тяжестью копны немытых волос сумасшедшая сестра соседа. Почувствовав взгляд Николаса, она вскинула голову, и дикий хохот парализовал всех находящихся в комнате. А сумасшедшая хриплым испуганным голосом поведала всем окружающим тайну:

– Пришли два Черных Демона и усыпили брата.

На следующий день цыганский табор снялся с временно обжитого места и покинул порочный край.

Чудесная реабилитация Рема способствовала воспарению духа Николаса.

Сны временно отступили. Он всё больше растворялся в чувственном тумане магнетической любви к Алине. Его уже мало трогали заспинные шептания коллег-преподавателей, которые с явным налётом зависти обсуждали аморальные отношения преподавателя и студентки.

Старший брат Алины, заменивший ей отца и мать, погибших в автокатастрофе, потребовал представить ему субъекта, посмевшего завладеть сердцем красавицы.

Чёрный строгий костюм и безупречно-белая открахмаленная сорочка с галстуком-бабочкой подчёркивали античную красоту Николаса, имеющего греческие корни по матери. Он гармонично смотрелся рядом с восточной красавицей Алиной.

Столик на четверых был зарезервирован в престижном ресторане, не терпящем пустоты, и находился в самой интимной части ресторана, отгороженный перегородкой и подсвеченный старинным бра.

Навстречу Николасу и Алине из-за столика поднялся высокий, широкоплечий атлет немного старше Николаса в щегольском ослепительно-белом костюме. Белозубая улыбка под чёрными усами действовала обезоруживающе, но тёмные умные глаза с жестким блеском сапфира высвечивали недюжинную силу духа прирождённого лидера.

– Тимур, – назвался он, протягивая руку Николасу, и представил свою даму – блондинку модельной внешности, – Людмила.

Двухчасовое застольное общение, разбавляемое глотками виски и изысканными блюдами не оставило сомнений о роде занятий Тимура, который представился бизнесменом в сфере автобизнеса.

По тому, как несколько раз подходили к их столику рослые джентльмены с печатью Алькапоне на лбу и почтительно обнимали Тимура, словно старого уважаемого знакомого, Николас понял, что брат Алины вероятнее всего криминальный авторитет. Хотя надо отдать ему должное, в безупречно грамотной речи, чувствовался человек незаурядный, образованный. «Аристократ уголовного мира», – внезапно всплыло из карты памяти, и он вспомнил статью жёлтой прессы, оставленной кем-то на сидении загородной электрички о криминальном авторитете по кличке «Тамерлан».

И тут же Николас признал тот самый знаменитый перстень на пальце Тимура, виденный ранее на фотографии. Массивный золотой перстень с большим каплевидным сапфиром, астеризм звездой Давида слепил глаза.

К концу вечера непринуждённой беседы умные колючие глаза Тимура, обращённые к Николасу, смягчились. Мужская симпатия явно была взаимной.

– Николас, я хочу сделать тебе подарок, – сказал Тимур и протянул ключи.

– Это – от теперь уже твоего «Бентли».

– Спасибо за такой щедрый подарок, но у меня есть машина, – ровно ответил Николас.

Тимур внимательно посмотрел в его глаза, убрал ключи в карман.

– А в этом ты мне не сможешь отказать, – произнёс после небольшой паузы Тимур, – это талисман тебе на счастье, – снял с пальца перстень и вложил в ладонь Николаса и, воспользовавшись тем, что Алина о чем-то беседовала с Людмилой и не слышала диалога мужчин, тихо добавил:

– Не обижай Алину.

В эту ночь Николас мгновенно погрузился в сон, мозг, наполненный воспоминаниями прошедшего дня, сортировал реальность.