Виктория не раз с интересом слушала воспоминания придворных дам о подробностях пышной свадьбы Анны Леопольдовны, год назад отпразднованной во дворце. Виктория очень любила рассказы про свадьбы, представляя себя и Вуколова на месте новобрачных. И воображение ярко рисовало ей детали бракосочетания Анны Леопольдовны и принца Антона-Ульриха Брауншвейг-Люнебург-Бевернского, молодого, однако не подающего никаких надежд. Но на место Анны Леопольдовны Виктории оказаться не захотелось. Всеми рассказчицами подчеркивалось, как невеста безучастно стояла под венцом, а в глазах была такая тоска, что многие дамы промакивали навернувшиеся слёзы, демонстрируя последнюю французскую диковинку – крохотные кружевные тряпицы. И год спустя после той свадьбы придворные не уставали обсуждать ссоры между молодой Брауншвейгской четой и как могли раздували их взаимную вражду. Сплетнями жил дворец.

Но в это солнечное июльское утро Виктория не сразу узнала печальную племянницу Анны Иоанноны. За кофейным столиком сидела весёлая молодая женщина, а круглый животик лишь добавлял нежное очарование предстоящего материнства. Виктория склонилась в низком реверансе, которому обучалась несколько дней, тот ещё пилатес!

– Проходите, Виктория, – приветливо кивнула Анна Леопольдовна. – Мне хотелось бы с Вами поговорить.

Этим утром вокруг Виктории происходили явные чудеса: уже второй человек во дворце обращался к ней на «Вы».

– И мне бы тоже хотелось кое-что обсудить, – перебила принцессу вторая, темноволосая и донельзя хорошенькая.

Мальцева отослали, Викторию Чучухину усадили за стол и принялись угощать калеными орешками. Предложение садиться привело Викторию в ступор: при дворе Анны Иоанновны сидеть в присутствии царственной особы категорически воспрещалось. Часами приходилось стоять, никакой тренажер такой нагрузки Виктории не давал.

Анна Леопольдовна по большей части молчала, в то время как темноволосая тараторила без умолку. Виктория растерялась: может, эта беременная и не принцесса вовсе, раз брюнетка так вольно себя держит. Виктория Чучухина ещё не разобралась в перипетиях сложных дворцовых отношений и не знала, что темноволосая красотка была любимой фрейлиной Анны Леопольдовны баронессой Юлианой Магнусовной фон Менгден и что без совета своей подруги принцесса не предпринимала никаких действий. И сегодня пригласить Викторию для прояснения некоторых неясностей в картине грядущего тоже была идея Юлианы.

– Мы знаем, что Вы владеете даром прозора, а положение наше таково, что нам важно предугадать грядущие события, – обратилась к Виктории фрейлина.

– Предугадывать не могу, рассказываю лишь то, что знаю, – привычно прокомментировала ситуацию с ясновидением Виктория. Но её пояснения, как, впрочем, и всегда, проигнорировали.

– Ея Высочество имеет к Вам важный вопрос. Вы одолжите нас чрезвычайно, ежели верно ответите, – торжественно произнесла Юлиана.

Виктория сразу догадалась, что её будут спрашивать про пол ребенка: весь дворец жил ожиданием рождения наследника престола. «Только за УЗИ мне осталось поработать», – обреченно подумала Виктория Чучухина, но вопрос был из совершенно неожиданной области.

– Скажите, можно надеяться, что он вернется в Петербург? – принцесса протянула Виктории маленький овал с портретом белокурого красавца.

– Разумеется, приедет, – поспешила успокоить Анна Леопольдовну Виктория: беременным нельзя волноваться. – А кто это?

– Граф Карл Мориц Линар, – тут же влезла в разговор Юлиана и добавила: – Учтите, сие тайна, о коей рассказывать никому не следует.

– Да пожалуйста, – Виктория пожала плечами, была нужда кому рассказывать, хотя, если действительно нельзя про это говорить, какого фига они с ней, первой встречной, делятся, дурочки болтливые… – а Ленар – это ленинская армия? У моей подруги так дедушку звали.