Я откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, вновь устремив взгляд за видимую в окно часть горизонта.

– Осенью еще троих поместили в больницу со схожими симптомами. Но узнали мы об этом только зимой, так как новостями не интересовались, не восприняв происшествие как что-то важное.

Я оглядел аудиторию и, убедившись, что все меня внимательно слушают, продолжил:

– Зима для нас так же прошла под знаком неведения, и ее можно было бы легко выкинуть из повествования, но под Новый год произошло кое-что важное, – я перевел дыхание и отбил барабанную дробь о кожу молескина. – История как таковая не имеет критической важности для общего сюжета, однако она имеет первостепенную важность для всей картины в целом.

– Вы имеете в виду, что она важна для понимания чего-то важного, что свяжет сюжеты первой и второй книги вместе? – поинтересовалась Бритни.

– Отчасти, – я задумчиво погрыз кончик карандаша. – Не могу сказать, что это будет там написано прямым текстом, но определенные намеки будут. Внимательные люди смогут хоть примерно что-то понять.

– Опять ваши игры, профессор? – усмехнулся Райан.

– Нет, сэр МакКеллен, – огрызнулся я. – Просто я планирую написать еще одну книгу.

31 декабря 2001.

Взяв пакет двумя руками, я выключил свет в прихожей и вернулся в комнату. Не смотря на позднее время суток, квартира полнилась голосами и отзвуками музыки. Весь город сегодня не спал с замиранием сердца ожидая этого волшебно таинства, известного нам с детства как смена старого года на новый. За окном раздавались легкие хлопки петард, а стекла отсвечивали разноцветными огнями пульсирующих гирлянд. Воздух в эту ночь был наполнен волшебством.

Я опустил свою ношу у подлокотника кресла и сам опустился в него, разглядывая, как веселятся пацаны, и как Наташка хлопочет вокруг стола. Было забавно видеть эту четкую границу между людьми: пацаны ведут себя как пацаны и ничего не делают, а Наташка, как хорошая хозяйка, суетливо бегает вокруг и проверяет, чтобы все было на своих местах. Я никогда не принимал такое положение дел, это было дико похоже на закон джунглей, а, как и все подростки, я был крайне высокого о себе мнения, и потому считал, что я сам выше всего этого.

– Тебе помочь? – спросил я, отрывая задницу от кресла.

– Нет, – качнула головой Наташка, от чего ее короткие светлые волосы описали малую дугу и элегантно обрушились вниз, чуть не достав до ключиц. – Я уже все сделала, просто…

– Не можешь найти себе места и все время думаешь, что что-то забыла?

Наташка кивнула.

– Сядь, малыш, отдохни. Все и так прекрасно, и стол прекрасен. Верно, пацаны?

Все тут же принялись убеждать девушку, что она сделала много больше, чем должна была, и что пришло ее время отдохнуть. Наташка улыбнулась и аккуратно присела на самый краешек стула, от чего ее фартук пополз вверх, утягивая за собой платье и оголяя затянутые чулками ноги. Серега бросил на меня хитрый быстрый взгляд и заметно скатился вниз, чтобы его глаза оказались на одной линии с ногами нашей подруги.

Наташка этого не заметила. Или сделал вид, что не заметила. Иногда, мне начинало казаться, что она знает и понимает куда как больше нас и от того мне становилось грустно. Эта грусть не была связана с пресловутой мужской гордостью и неотъемлемым желанием всегда и во всем быть первым, скорее она была связана с тем, что девушка уже докопалась до сути и вот-вот придет и наше время понимать. А судя по ее взгляду, знание это было не самым приятным.

– Чуть больше полутора часов до Нового Года, а мы ни в одном глазу, – заметил Саня, разглядывая стол.