– Обстоятельства такие сложились, сама понимаешь, а так – ничего особенного.

– Понимаю. А ты помнишь, как я сама сделала первый шаг? ты хоть это оценил? Ведь думала, бедненький, после развода в себя никак придти не может. У тебя же так было, да?

– Нет, всё попроще, да и года два после него прошло, но я оценил, честно. Послушай, где мой второй… а вот, вижу.

– Тебе, наверно, тогда всё же плохо было, вот я и решилась, и ведь почти что не для себя, а для тебя одного, и уже с первой нашей встречи поняла, что мы будем вместе. Помню, каким ты был на нашем первом свидании грустным, спокойным, рассудительным, совсем не таким, как другие, – переодеваясь, Фёдор почти её не слушал. – А ты помнишь, как мы в первый раз встретились?

– Да, конечно, – он посмотрел на неё, улыбнулся, обнял, и они вместе пошли в зал, для ужина было ещё рано. Однако Настя села не рядом с ним, а напротив, в кресло, Фёдор тем временем включил телевизор.

– А что ты тогда обо мне подумал? какой я тебе показалась? – Она сидела прямо, не опираясь на спинку, на самом краю, будто разговор носил официальный характер.

– Честно говоря, я тебя почти не заметил, так, просто красивая девушка, только когда ты позвонила, я стал о тебе думать. Но даже до нашего первого свидания ты начала мне нравиться. А что же тебя вдруг на такие милые наивности потянуло?

– Так я и думала, – она специально не заметила последнего вопроса. – Знал бы ты, чего мне это стоило, я ведь никогда ещё так не делала. Понимаешь? Вот чего мне это стоило. Я тогда как трубку положила, смешно вспомнить, сразу же разревелась, досада взяла на свою открытость, мол, дурочка, навязываюсь в любовницы совершенно постороннему человеку, а, может, у него уже и есть кто или не нравлюсь я ему, раз уж познакомили, а он не звонит. Хотя нет, про нравлюсь я сейчас присочинила, тогда об этом не думала, но всё равно сильно волновалась. – Складывалось впечатление, что она раскрывается болезненно и с надрывом.

– Ну, зачем незадолго до ужина такие откровенности? Т.е. мне, конечно, приятно, что ты уже тогда так серьёзно ко мне относилась, но если тебе от этих воспоминаний не по себе, не надо, я и без того всё понимаю. Я ведь с первого звука твоего голоса в трубке сразу всё понял. Не понял только, почему ты мне на работу позвонила.

– Так там, на визитке, только один номер и был. Знаешь, я ведь её до сих пор храню.

– Хочешь, я тебе новую подарю? – добродушно усмехнулся Фёдор.

– Спасибо, не стоит беспокоиться, – Настя широко улыбнулась, потом опять вдруг посерьёзнела. – Просто ведь не напрасно же я тогда так мучилась? Сколько времени-то прошло, а всё никак забыть не могу, да столь ярко иногда вспоминается будто главное событие в моей жизни, – она на секунду задумалась. – А как нам с тобой хорошо было в первые месяцы. Конечно, от новизны, но всё равно хорошо. Помнишь, вскоре случилась почти неделя праздников, а мы из дому ни разу не вышли, я впервые у тебя здесь была. – Это воспоминание порадовало их обоих, они почувствовали между собой особенную близость и несколько секунд смотрели друг другу прямо в глаза, будто в чём-то безмолвно согласные. – Да и первый наш совместный отпуск оказался незабываем, – она поймала кураж, – хотя вот спроси меня, что это было за место, а я ведь и не помню. Смешно получается, но выходит, что и так бывает. Как всё-таки жизнь у нас насыщена проходила, и, наверно, потому, что я тогда чувствовала себя очень счастливой.

– А сейчас? – эти воспоминания зашевелили в Фёдоре определённые мысли, от которых повеяло новизной тех ощущений.

– И сейчас, – Настя крайне обрадовалась этому вопросу. – Сейчас, может, даже больше, мы же теперь гораздо ближе друг другу, чем тогда, но всё равно чего-то не хватает, – это было слишком прямолинейно, она немного осеклась, растерялась и расстроилась, что не смогла выдержать себя. Потом с задумчивой серьёзностью продолжила, – знаешь, мы, кажется, встали на одном месте, а ведь оба уже не дети. Я вот иногда вспомню что-нибудь из нашей с тобой совместной жизни, любую мелочь, как ты, например, смотрел на меня однажды ночью, видимо, полагая, что я уже сплю, а я не спала, или как ты руку мне на колено положил, когда мы в гостях за столом сидели, а я почему-то так затрепетала, будто в первый раз, и т.п., и сразу хорошо на душе становиться, а потом вдруг спохвачусь, и грустно. Понимаешь? Ведь у нас с тобой многое было и большого, и по-мелочи, но я не могу вспомнить, чтобы что-то не так пошло, чтобы мы хоть раз серьёзно поссорились, даже когда я чем-то расстроена и хочу сорваться, ты умеешь избегать ссор. Ты всегда такой заботливый и предупредительный, всегда такой близкий, будто мы прожили с тобой вместе всю жизнь, ты ведь добрый, очень добрый, ты умеешь сделать меня счастливой… – тут Настя совсем потерялась, у неё даже дыхание перехватило, поняв, что после таких слов никакого отступления, никаких полумер и «каждых дней без излишней настойчивости» быть не может, всё должно закончиться именно сегодня. Фёдор это заметил и искренне удивился.