В ночной тиши, повисшей над дремлющим парком, раздался залп хохота. Парни с девчонками, глядя на Емелю, выделывающегося на столе, словно клоун, не в силах сдерживать себя, смеялись со всех сил. Сквозь приступы звонкого смеха из компании в адрес неутомимого музыканта неслись свист, аплодисменты и всевозможные шуточки. Подождав, пока компания наконец-то немного успокоится, Дмитрий поднял руку, давая понять, что представление еще не закончено и ему не следует мешать, и снова обратился к здоровяку.

– Антон, нет трибун, нет гитары, ты уже не рок-гитарист, ты просто спишь и еще больше и глубже погружаешься в это удивительное для тебя состояние покоя и полного расслабления. Внимание, Антон, – голос Дмитрия стал громче и тверже, – сейчас ты находишься на самом пике вершины мира – на Эвересте. Ты на высоте более восьми тысяч метров. Осмотрись. Вокруг тебя горы, покрытые ледяными снежными шапками. Прозрачное безоблачное небо над головой. Холодный воздух приятно пощипывает твое лицо… – договорить Дмитрий не успел. Словно подкошенный, Емеля, к всеобщему изумлению, в один миг рухнул на стол, обхватил его своими огромными лапищами, истерично принялся вопить.

– Он же панически боится высоты, мне его сестра сама рассказывала, – послышался чей-то испуганный женский голос.

В компании пошло легкое замешательство. Не в силах сообразить, смеяться над Емелей или немедленно его спасать, парни с девчонками только растерянно поглядывали друг на друга.

Из бара неподалеку, потревоженные непонятными ночными криками, начали выходить обеспокоенные люди. Тем временем здоровяк разошелся не на шутку. Какое-то время он просто истерически вопил, потом его голос перешел в хрип. Уставившись взглядом в стол перед собою, Емеля сначала умолял, чтобы его немедленно сняли с этой высоты, потом вспомнил бога, какие-то молитвы и с таким упоением, словно это были последние минуты его жизни, принялся раскаиваться во всех своих грехах.

Кто-то рассмеялся и попытался пошутить, но одна из девушек его резко одернула:

– Может, заткнешься, придурок, человеку плохо, лучше помог бы… – После этих слов, девушка подошла к Емеле и, пытаясь его разбудить, принялась его тормошить и объяснять, что он находится вовсе не на Эвересте, а на обычном столе.

– Я думаю, этого не стоит делать, – с тревогой в голосе поспешно попытался остановить ее Дмитрий. – Антон сейчас находится под гипнозом, и если ты его оторвешь от стола, он может подумать, что срывается в пропасть и… получит разрыв сердца.

– Боже… – девушка испуганно прикрыла лицо руками и торопливо отпрянула от стола.

– А может, в самом деле хватит издеваться над человеком, – послышался еще чей-то женский голос, – что вы все стоите как вкопанные, человек сейчас в самом деле разрыв сердца получит…

Слова подействовали. Теперь ситуация уже не казалась такой комической, как прежде. В компании перестали шептаться и отпускать шуточки в сторону Емели.

Один из парней, в тонкой майке без рукавов, из-под которой красовались огромные накачанные мышцы, подошел к Дмитрию и, сухо прокашлявшись, аккуратно похлопал его по плечу:

– Слышишь, как там тебя… Дима. Ты это… прекращай, а то он сейчас в самом деле завернется? Жмуриков нам здесь не хватало.

Дмитрий подошел к столу, на котором распластался стонущий Емеля, и уверенным голосом скомандовал:

– Внимание, Антон! Ты слышишь только мой голос, только мой голос. Сейчас я просчитаю до трех, и ты вернешься в прежнее состояние и ничего не будешь помнить из того, что здесь происходило. Раз!.. Два!.. Три!..

Дмитрий щелкнул пальцами, и Емеля неожиданно замер.