Когда все было закончено, она сказала девушке зажечь траву, которая поможет бойцу отдохнуть. Этот дым всегда использовали при тяжелых родах, но раньше окурить его она не могла, ей было важно чтобы он не потерял сознание. К вечеру все раненые бойцы, а также те, кто были из вражеского племени, были перевязаны, она решила оставить их на месте и остаться там самой, чтобы ухаживать за ранеными.

Ночь была тревожной, у многих тяжелораненых вернулась боль, а у некоторых начался жар, Баэрта не спала всю ночь, обходя всех и давая кому-то воды, кому-то отвар из кислых ягод, понижающих жар, а кому-то нужно было жевать корень, от которого немеет рот и он способствует остановки крови. Когда для всех раненых прошла первая, самая ответственная ночь и опасность миновала, ни один человек не умер, она собиралась уже пойти спать, позвав мать раненого бойца и одну из сестер раненого воина, чтобы они наблюдали за всеми, прибежал старший сын беременной женщины, которая вчера была у Баэрты на осмотре. Он сказал, что похоже, что у нее начались роды. Баэрта, забыв об усталости, пошла в юрту роженицы и подготовив все для родов, чистую полотняную ткань и много воды, завязала вход в юрту красной веревкой. Забыв о том, что она сутки не ела и не спала, была рядом с роженицей пока не закричал младенец. К счастью роды были легкими и достаточно быстрыми и Баэрта, зайдя в гостевую юрту, чтобы удостовериться, что все живы прежде чем пойти спать, прошла по рядам, останавливаясь у каждого. Проходя мимо Арынгазы, она задержалась чуть дольше, он почувствовал взгляд и открыв глаза, улыбнулся, взяв ее за руку. Какая-то теплая приятная волна прошла по телу от его горячей руки, она слегка покраснела, но не отняла руку. Мужчина казался беззащитным, но одновременно большая сила исходила от него. Они встретились глазами и Баэрта смутилась. Нахмурившись, она шепотом спросила, как он, стараясь унять беспричинную радость и опасаясь, что он услышит, как громко забилось ее сердце.

– Хорошо…. А сейчас очень хорошо,– не отпуская ее руку, сказал он, – Спасибо тебе, Баэрта!– он пожал ее руку и нехотя отпустил,– Ты придешь еще?

– Конечно! Я немного отдохну, приду к вечеру. А ты спи, тебе нужно спать, Арынгазы,– сказала она, подумав, что у него такое красивое имя. Пошла дальше с трудом поборов желание остаться и держать его руку, просто так, молча, без слов, ощущая его рядом.

Придя в юрту, она легла на топчан, раскинув руки и глядя в проем юрты, наблюдая, как там, высоко, величаво проплывают облака и летят птицы. Какое-то время уснуть ей не удавалось, хотя она и очень устала, но спустя какое-то время ей удалось все же расслабиться и засыпая, она сильно вздрогнула, после чего наконец забылась зыбким, как шелковая прозрачная шаль, сном, наполненным обрывками мыслей и образов.

Хорошо отдохнув, Баэрта проснулась ближе к ночи, когда небо в проеме уже потемнело. У нее было чувство, что в жизни произошло что-то важное, напевая, она быстро встала, решила сменить халат, на котором были пятна крови, умывшись, переплела косы, пригладив непослушные пряди и, подумав, порылась в небольшом сундучке, найдя приятно пахнущее масло, которое ей подарила Алтенцецег. Баэрта попила воды, освежив рот, не вспомнив даже о еде и, взяв свой саквояж, быстрым шагом пошла к раненым. Там двух женщин сменила помощница Баэрты и парень, который оказался ответственным, серьезным и старательным. Баэрта внимательно осматривала всех больных, меняя повязки и давая разные лекарства. Девушка помощница заварила отвар, который нужно давать всем от жара и воспаления. Баэрта не заметила, как в гостевую юрту зашел Батнасан и молча наблюдал за ней. Когда очередь дошла до Арынгазы и она с трепетом стала осматривать его рану, боясь причинить боль и морщась, когда нужно было поменять повязку и снять присохшую предыдущую, пропитанную кровью, он подошел и поприветствовал друга: