– Ты поменьше фантастику смотри! – посоветовал капитан. – Призрак – это бесплотная субстанция, которая не может оказывать физическое воздействие. И уж если бывшая герцогиня и стала бы кому-то мстить, то в первую очередь своему убийце!

Я насторожилась. А что, если дух покойной действительно жаждет отомстить Ричарду?

Так, Света, не нагнетай панику на ровном месте! Льюс прав только в одном: призрак физически не может причинить вред живым людям. К тому же Ричард – сильный адаман, он точно почувствует, если ему будет угрожать опасность.

И винить призрака в появлении «соломенных кукол» тоже глупо. На такое варварство способен только живой человек, да еще и с явными отклонениями в психике.

С тех пор как нашли тело Линды, маньяк на дело больше не выходил… Но Льюс предупреждал, что расслабляться нельзя: пока убийца не найден – жертвы будут снова!

У меня насчет личности маньяка сложилась своя точка зрения, но я никому не решалась ее озвучить. Мне кажется, что убийцей могла быть одна из нанни герцога. Я хорошо запомнила фразу Ричарда о том, что его наложницы в своем жестокосердии порой напоминают ему монстров. И за то время, что я провела при гареме, мне неоднократно представлялась возможность убедиться в его правоте!

Вероятно, убийцей являлась женщина, с которой Ричард когда-то предпочел расстаться. Обида, злость и даже любовь к лорду могли стать вполне реальными причинами для ненависти и мести тем наложницам, что остались в замке. Либо (эта мысль меня пугала и подпитывала мою паранойю) нанни-убийца до сих пор находится в гареме!

Мои невеселые размышления прервал долгожданный звонок от Мэла:

– Светлана, а ты точно оставляла тачку в Студенческом квартале неподалеку от старого парка?

– Безусловно!

– Ее нигде нет. Мы с Игнатом прочесали все дороги, дворы и улицы, разве что на крыши домов не поднимались… Короче, мы возвращаемся в замок.

– Этого следовало ожидать! «Иволга» с открытым верхом, да еще и с ключом в придачу… Как думаешь, есть смысл подавать заявление об угоне?

– Если тачка еще в Тилайте, то шансы найти ее есть. Но если «иволгу» успели вывезти из страны… – и Мэл выразительно замолчал.

Я от досады пнула ножку стола, и несколько капель чая выплеснулись из кружки на деревянную поверхность.

– Спасибо за беспокойство, Мэл!

– С тебя причитается, Витковская!

Льюс и его подчиненные все поняли по моей реакции и фразам из разговора, и на меня со всех сторон посыпались дружеские подбадривания.

В ответ я кисло улыбнулась:

– Мне пора. До завтра, ребята!

Дойдя до своей комнаты, я разделась и устало повалилась на кровать, лениво гадая: принять душ сейчас или уже утром? Вспомнив об Индексе, оставшемся в кармане джинсов, я все-таки заставила себя подняться на ноги.

На мини-планшете высветился пропущенный звонок от мамы, и я, недолго думая, нажала на кнопку вызова. В окошко видеосвязи сначала попали женские ноги в домашних тапочках. Затем обзор экрана поменялся, и мама приветливо помахала мне рукой в хозяйственной резиновой перчатке ярко-оранжевого цвета.

– Светик, ты что-то совсем неважно выглядишь!

– Я просто сильно устала.

– У тебя же сегодня выходной.

– Мне тоже так с утра показалось…

– Что-то стряслось?

Я замешкалась. Ну не рассказывать же маме про озабоченного нойлана!

– Мне подарили машину, – будничным тоном сообщила я.

– О, поздравляю!

– И я ее потеряла.

– Шутишь?

– А по мне можно сказать, что я шучу?

– Ой, Светик, ты не расстраивайся! Знаешь, как говорят: если вещь пропала, то, возможно, ты откупилась от какой-то большой беды.

– Так себе утешение, мам, – фыркнула я.

– Ничего, я все равно подниму тебе настроение. Я отправила папу и Амура на дачу и, пока их не было, сделала в квартире генеральную уборку…