– Не смотрите на меня так, – верно поняв мой взгляд, произнес его светлость. – Я искренен с вами. То, что только искренность может проложить к вам мостик понимания и дружбы, я понял уже давно. Да и не в моих интересах лгать вам, ваше сиятельство. Я ищу в вас друга и союзника и думаю, вы это сами прекрасно понимаете.

После оглашения моего сына наследным принцем я ощущаю неприятное трение удавки о кожу, а подобного чувства у меня не было с тех пор, как после свадьбы я вернулся в Ришем. Теперь, зная нашего дорогого сюзерена, я вновь чувствую шаткость своего положения. Я слишком усердно старался прежде, и теперь моя слава интригана и корыстолюбца может сыграть против меня.

Это, знаете ли, меня сильно удручает. Конечно, отказ мне как регенту несколько унял мои переживания, но это не означает, что Его Величество не пожелает принять превентивных мер, чтобы раз и навсегда избавиться от потенциальной угрозы с моей стороны. А потому я хочу доказать ему свою верность и лояльность. А также вернуть милость, утраченную вследствие прошлых интриг.

Моя жена глупа и недальновидна. Она сейчас видит себя спасительницей Камерата, даже уверена, что наш сын взойдет на трон. Порой мне кажется, что весь острый ум Стренхеттов закончился на предыдущих отпрысках покойного государя, а потому Селии достались лишь ревность, мнительность и злопамятность. С языка этой женщины порой слетают опасные слова, а она даже не понимает этого. А она сейчас кичится честью, оказанной нашей семье. Меня это, признаюсь, настораживает, даже пугает. Ее светлость способна погубить меня, а я этого допустить не могу. Во-первых, как вы верно заметили, мне еще и тридцати нет, и жить хочется не меньше, чем кому бы то ни было. Во-вторых, мне даже герцогство сейчас оставить не на кого. Мой брат еще слишком юн и не готов к управлению… да попросту не подходит для этой роли. Селия не может управлять уже потому, что женщина, к тому же женщина неумная и эгоистичная. Она легко примет решение в ущерб ришемцам, но на пользу себе.

Остается мой сын, который не способен еще толком сам удерживать голову. К тому же он сейчас считается наследным принцем, а значит, до появления королевского отпрыска, хоть и является владетелем Ришема, но, когда придет время, будет жить и обучаться в королевском дворце. Моя земля достанется управителю, назначенному государем, и кто поручится, что он поддержит герцогство в том же состоянии, какого я добился за время своего правления? Нет, это не личные интересы, а потому рисковать я не просто не могу, но и не имею права.

– Скажите честно, ваша светлость, – прервала я откровения моего спутника, – что вы на самом деле думаете о том, чем я занимаюсь. Раз уж вы были искренни, то оставайтесь таким и далее. Итак?

– Вы сами просили быть искренним, – напомнил Ришем, я продолжила смотреть на него с любопытством. Я готова была к признанию, что он считает мои выдумки блажью, однако герцог произнес: – Мне интересно всё, что связано с вами. Я восхищен вами, Шанриз. Это чистая правда. Начать с того, что вы удерживаете власть над государем уже три года без всяких советчиков и покровителей. Вы умны, сильны духом и норовом. Я вижу, что он покорен вами, и верю в это, потому что сам был павшим бастионом у ваших ножек. А если учесть ваш возраст, но я смело назову вас уникальнейшей из женщин. И, заметьте, я совершенно не касаюсь вашей красоты и внешней нежности, только внутренние качества. Красота – пустое, она способна покорить на время, но не поможет удержать внимание надолго. Красавиц много, вы – единственная. И потому я понимаю, отчего государь без ума от вас. Имей я хоть шанс на взаимность, и я бы отдал многое, чтобы завоевать ваше расположение, однако вы такая, какая есть. Вам важней ваше дело, чем всё преклонение мира, а потому в моих помыслах нет: ни очаровать вас, ни склонить к тайной связи. Всё, чего я желаю, – это вашей дружбы, заступничества и поддержки.