Он посмотрел на мою руку. Но потом всё-таки ответил на пожатие.

– В командировке тут, что ли? – предположил Иван.

– Нет, частная поездка, – ответил я, и добавил, кивнув на его погоны, – вижу, старлея получил. Поздравляю!

– Вроде как положено уже, – ответил Ваня, чуть смутившись, – спасибо.

– Поговорить надо, – сказал я.

Ваня обречённо вздохнул.

– Точно надо?

– Да, – кивнул я, – теперь точно. Кое-что случилось.

– Ладно. Где говорить будем? Поднимешься, или пойдём, погуляем?

– Лучше погуляем.

– Хорошо. Тогда я переоденусь быстренько. На спортплощадку сходим, лады?

– Договорились, – кивнул я.

Через пару минут Ваня вернулся в спортивных шортах и майке.

Спортплощадка находилась в глубине парка. Сейчас, в жару и среди недели, тут было совсем мало народу – то, что нужно для конфиденциального разговора.

Мы остановились возле скамьи для пресса. Ваня посмотрел на меня с тоской. Помял ладони, как перед разминкой.

– Ну вот. Пришли, вроде, – сказал он.

– Я знаю, что ты не всё забыл, – сходу начал я.

– Я никогда не говорил, что всё, – Ваня пожал плечами.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

Он обречённо вздохнул.

– Откуда?

– Ты плохо шифроваться умеешь, – честно ответил я, – это сильно тебя изменило.

– Почему не сдал?

– Уверен, ты не опасен, – сказал я, – а скелеты в шкафу… в моей работе не бывает людей без них.

– Всё так, – вздохнул Ваня, – но, если бы я рассказал, твои коллеги никогда бы меня не выпустили. Никогда. А, может, додумались бы использовать…

– Ты прав. Скорее всего, так и было бы, – кивнул я, и напомнил: – но я больше не в конторе.

– У вас бывших не бывает.

– И это тоже верно. Но не тогда, когда дело личное. Алину пытались атаковать.

Ваня посмотрел мне в глаза.

– Она в порядке? И малыш?

– Да, с ними всё хорошо.

– Кто это был?

– Какая-то зубастая тварь, замаскированная под человека, – ответил я.

– Зубы острые, треугольные такие, как у акулы? – уточнил Ваня.

– Угу.

– Где она сейчас?

– Думаю, в морге конторской судмедэкспертизы, – я пожал плечами, – они зажали результаты вскрытия. Я не смог надавить.

– Она… мертва? – Ваня посмотрел на меня с недоверием.

– Ну, да, – ответил я, – правда, умирать сразу не захотела. Я сначала думал, что шею ей сломал – но она каким-то образом восстановилась и пыталась снова атаковать.

Ваня смотрел на меня со смесью страха и уважения.

– Ты встречал таких? – спросил я.

– Такого, – ответил Ваня, – одного. Хотя уверен, что есть и другие. Мы с ним договорились.

– Объясни.

Ваня почесал затылок. Вздохнул. Помялся. Но потом всё-таки ответил.

– Все почему-то решили, что приклады – это просто такой ритуал. Даже учёные, с которыми я говорил, не пытались понять на самом деле. Просто принимали это как данность того мира… а это – не так. Та штуковина, куда нас посадили, она была очень… – он пошевелил ладонью, подбирая подходящее слово, – просчитана. Практична. Понимаешь, люди, даже те, кому вроде бы по долгу службы нужно видеть дальше своего носа, сфокусированы на содержимом миров. Нашего и того, где ты был. Из разговоров с учёными я понял, что они представляют себе мультивселенную как мешок с относительно изолированными шариками, вмещающими привычные нам пространства со звёздами и галактиками. Они изучают свойства материальных объектов, не понимая их настоящую природу.

– А ты вдруг понял? – я поднял бровь.

– Серёг, я совсем не тот лейтенант, которым был, когда попал в приклад… кстати, ты знаешь, сколько я продержался после того, как ты пропал?

– Нет, – я покачал головой, опустив взгляд, – не знаю.

Честно признаться, я боялся об этом спрашивать. Всё ещё чувствовал себя виноватым.