Конечно, все остальные сидели с умными лицами. Они, вероятно, с пелёнок рисовали клаузуры.

Пара закончилась, и мы стали собирать вещи.

– Не парься, – сказал Глеб, видимо уловив мою панику. – Это только слово такое страшное. Я уверен, что мы справимся.

– Ты раньше это делал? – спросила я.

– Нет.

– Ты ответил «нет», чтобы меня успокоить?

Пальцы мои немного дрожали, пока я укладывала тетрадь и пенал в сумку. Не хватало ещё одного приступа. Не думала, что задание может вогнать меня в тревожное состояние.

Глеб мягко взял меня за руку. Я переключила внимание на его лицо. Оно было таким спокойным, что подействовало на меня.

– Честно, я ни разу не рисовал клаузуру, – ровным тоном сказал он.

– Ладно, – кивнула я. – Но ты хотя бы умеешь рисовать.

– Это проектирование, а не рисование. Оценивать будут в первую очередь идею.

– Да, но эту идею надо как-то изобразить!

Я осознала, что немного повысила голос.

– Прости.

– Принято, – улыбнулся он.

Мы вышли из аудитории.

– Мне нужно срочно понять, как вдохновляться, – констатировала я. – И подтянуть навык рисования. Рубежка через месяц. А как вдохновляться, если не знаешь, на что вдохновляться.

Глеб остановил меня и положил руки на мои плечи.

– Спокойно, ещё есть время, – сказал он. – Ещё несколько недель занятий по профильным предметам. Ты будешь знать больше и точно справишься.

– Меня пугает, что ты уверен во мне больше, чем я в себе.

– Это называется дружеская поддержка, – вздохнул он.

Может, Глеб и прав. Но я никак не могла успокоиться.

Сегодня отменилась последняя пара, так что мне негде было провести лишние два часа перед работой. Я снова пришла в галерею. Может, здесь придёт вдохновение? Как раз выставили работы других художников. Я пыталась позвать одногруппников, но все отказались, даже Глеб: ему нужно было на работу. Так что я сидела одна на одной из скамеек в зале напротив картины, сделав глоток воды из бутылки. Ещё эта новость с клаузурой… Мне срочно нужно открыть источник вдохновения. Но именно сейчас у меня не было сил ни ходить, ни думать.

– Привет, укротительница планет, – услышала я знакомый голос и обернулась.

Антон подошёл и сел рядом со мной.

– Снова ты, – вздохнула я. – Второй раз встречаемся в одном и том же месте, не сговариваясь. Как так выходит?

– Я думал, это ты следишь за мной.

– Чёрт, меня раскрыли.

Я допила остатки воды, а потом поставила пустую бутылку рядом.

– Всё нормально? – спросил Антон.

– Да, а почему ты спрашиваешь? – я посмотрела на него.

Он мельком посмотрел вниз на мои руки, а потом снова на меня. Я проследила за его взглядом: мои пальцы сжимали уже высохшую влажную салфетку. Сжимали, мяли, трепали эту несчастную, будто она была виновата.

– Нервничаю от безысходности, – призналась я.

– Почему?

– Да там… – я махнула рукой, будто это было совсем неважно. Хотя я всерьёз переживала за свою оценку по этому предмету. – Это по учёбе.

– Может, тебе нужна помощь?

Я ухмыльнулась.

– Как ты можешь помочь, если мне нужно будет шесть часов провести в универе под замком делая клаузуру.

– Клау… что?

– Клаузуру. Концепцию проекта.

– И что это должно быть?

– Понятия не имею. Знаю только, что без клаузуры мне не сдать проект в конце семестра, который составляет восемьдесят процентов итоговой оценки.

Я вздохнула и отложила комок из салфетки на скамейку между нами.

– А что говорят звёзды? – после некоторого молчания спросил Антон.

– Ты же не веришь во всё это, – хмыкнула я.

– Но ты веришь.

Я снова взглянула на него. Он в ожидании смотрел на меня.

– За творчество отвечает пятый дом в карте, – начала я. – Его управитель в третьем, где мне нужно общаться, учиться. Но я это и так делаю. Но не чувствую никакого вдохновения. Саида говорит, что в пятом доме у меня Плутон, а он даёт безграничные возможности творить, но… Я опять же ничего не чувствую. Не знаю, как заставить Плутон работать. Надеюсь, я понятно объяснила?