– А что еще вылетело? Куски бетона, камни, песок, пыль – были? Куда оно все делось?

– Песок был, да, бетонный… Вылетел столбом и осел, крыло мне засыпал… Камни – были, ясен пень, Борисыч! Крыло мне, по-твоему, чем пробило, ежели не камнем?

– Федорыч, прошу тебя очень, не думай сейчас головой, просто отвечай и все! Думать буду я. Были куски бетона? Валяются они там, на парковке?

– А… да нет, там все чисто. Только крыло сверху слегонца присыпало, да и все. Мужики подумали, что у меня рванул компрессор.

– Какие еще мужики, Гарри?! Сколько народу было на парковке?

– Да никого не было, Артур, это я так… Проходило пара пацанов твоих, очкарики, тоже обосрались от страха, но они ничего не видели, я отвечаю, – Гарри подался вперед так, что чуть не лег на стол, так ему хотелось быть замешанным в какую-то тайну. – Они потом проходили мимо, когда я возился с крылом… Один и сказал, мол, компрессор рванул, типа умный, едрить его… И стоит, зырит, как я там корячусь. Ну, я ему высказал. Не сильно, не боись. Так, погрозил монтировкой, он и смылся.

Я кусал губы и судорожно прикидывал, как сейчас все разрулить. Что никого не убило – это хорошо. Что будет внутреннее расследование, это понятно и наплевать. Выяснить, что именно вылетело – вот ключевая задача. Потому что эксперимент не закончен, пока не известен его результат.

Сегодня Гарри предстояло докупить всякого для презентации: софиты, переносной кондиционер, генератор.

– Плевать на это барахло, завтра съездишь! Сейчас вот что: вспоминай, куда улетела эта штука! Был же от нее след? В небе был след?

– А как же, Борисыч! Как от самолета, белый такой… Ха-ха, компрессор рванул, вот балабол, умора… Компрессор – это ж не ракета! Он – хлоп, и все.

– Федорыч, замолкни, никакой ракеты не было. Ты помнишь, куда вели следы? Направление хотя бы…

– На север, в сторону промзоны ушла. Кажись, даже примерно знаю, куда она упала.

Я загорелся и наказал Гарри немедленно лететь туда и найти эту штуку. Что искать – описал как смог, хотя в действительности даже не был уверен в том, что вылетел целый предмет, а не молекулярный песок.

Гарри клялся, что будет держать рот на замке, и благодарно таращился на меня – вся история увлекала его как никогда, он, казалось, и ночью в дождь полетел бы за этой хреновиной и искал бы ее до рассвета.

– Борисыч, ну ты потом растолкуешь, что у вас за эксперименты, а? – канючил он. – Я Артемона спрашивал, он рявкнул, как на шавку, и отправил к тебе…

– Растолкую, Гарри. Потом. Сейчас я могила и ты могила. Давай, дуй туда и обратно, быстро!

Он вскочил, на ходу от радости крикнул «Есть!» и скрылся за дверью.

В комнате было жарко и душно от открытого окна. Кисло-горький запах пластмассы практически выветрился, если сравнивать с тем, как тут воняло час назад. Хотя, что говорить, контраст с благоухающим коридором оставался разительным.

Один из пылесосов, видимо, чересчур долго путался в расставленных конечностях искривителя и сошел с дистанции; стоял он, упершись в стену, и мигал красным индикатором в форме батарейки. Искривитель был вымыт до блеска. Чистыми были и другие поверхности: подоконник, стол, стулья, нижние полки стеллажей. А вот пол робот вытер весьма избирательными загогулинами, присущими его туповатому алгоритму.

Второй робот, начавший с потолка, справился немногим лучше. Самую черноту с плит он смыл, они были мокрыми и приобрели серый грязноватый оттенок. Планировал он помыть пол рядом с моим рабочим местом и даже растопырил свои мелкодисперсные щетки, но тут закончилось моющее средство, так что он тоже остановился посередь и мигал лампочкой.