Красавец, Аверин.

– Терапия продлится полных семь суток имперского времени! – радостно пропиликал скафандр, отчего-то девчоночьим голосом.

– Мне не нравится это! – Макар возмутился. – Я чувствую себя мужиком, за которым девчонка подглядывает.

– Да, капитан! – с энтузиазмом отозвался Петрович. Травмы максимально серьезные, есть риск необратимых изменений, назначен оптимальный срок пребывания в ЭТО.

Потом, миг помолчав, виновато добавил:

– Это я так его голос настроил, простите. Скучаю по детям.

Создатель, дай Маку терпения! Дай трезвости мысли. Когда искусственный интеллект начинает подобное выдавать, впору начать сомневаться и в собственном здравом уме.

– Гесс к обязанностям приступил? – нужно отвлечь себя от ненужных раздумий.

– Четыре часа назад. Подключить его?

– Как только закончу, – к слову сказать, Аверину становилось полегче. Хорошая вещь – этот скафандр, хоть и вида страшенного. – Петрович, оно во мне долго еще будет копаться?

– Двенадцать минут. Потерпите, инспектор Аверин, – в голосе отчетливо прозвучала ирония. – Уровень энергетического резерва корабля – сорок пять, ядроиды приступили к ремонту щита, доклад бортинженера вас ожидает. Включить его запись?

Вот ведь неугомонный Петрович. В его капитане тут, можно сказать, ковыряются, а он со своим докладами.

– Давай, – Макар милостиво разрешил, ощущая во всем своем теле некую бодрость.

Нет, зря он так костерил их врача, при случае надо будет поблагодарить бывшего одноклассника. Главное – не забыть.

Доклад Яхо радости не принес. Новостей было много, и все как одна отвратительные.

Кроме физических повреждений корабль “зацепило” исключительно редким космическим явлением – волной темпусального шторма. Так вот чем так знатно пришибло их с Гессом. Занятно. Надо в зеркало глянуть на морду свою, а вдруг он стал краше и как-то солидней?

Смешно. Но ему было совсем не до смеха.

Ветер времени разрушал сложные структуры защиты фрегата, это он “выкачал” все ресурсы реактора и много лихого еще натворил.

Макар сразу вспомнил ту пару скелетов в постели загадочного маленького кораблика. Вот говорила ему интуиция: “Не суйся, инспектор!”. Нет, шервовы жабры, служебные, чтоб им, обязанности надавили на мозг.

Что ж.

Пора двигаться дальше и не повторять своих глупых ошибок.

***

Выйдя в трубку, Аверин доковылял до капитанского кресла, мысленно чертыхаясь. Как только “Сова” встанет на орбите пункта их назначения, он потащит Гесса на спарринг в спортзал. Будут два монстра в скафандрах руками махать и мучительно спотыкаться. Телом нужно владеть, а не уныло болтаться, как… Ладно. Раздражение – в сторону, тем более, что капитану, действительно, стало значительно легче.

– Принимаю ручное управление кораблем! – голос чудовища, в которое превратился Аверин, был под стать общему образу ЭТО. Замогильный, как говорили их древние предки. – Петрович, доложить о готовности перехода к “Прыжку”.

Со времен его первого выхода в Сумерки прошло уже более полутысячи лет. Открытое совершенно случайно, оно выпустило человечество из тесной клетки планеты Земля в мир бесконечности. И… впустило в Империю.“Загадочное и опасное подпространство”, “пятое измерение” – как их только не называли. Живущие по своим строгим законам, не ведающие жалости к тем, кто их не желает принять. Почему Макар каждый раз вспоминает об этом?

Какое вообще дело разведчику и инспектору до каких-то там давних историй?

Он не мог дать ответ на этот вопрос, но чувствовал: Сумерки продолжают скрывать в себе множество тайн и ответов на самые сложные из загадок всего космического человечества.