– Понятное дело, говоришь очевидные вещи, – сестра улыбалась и укладывала челку у зеркала.

Как у нее так ловко и быстро это получалось?!

Я подошла к ней и встала рядом. Да уж, моя челка, как всегда, не собиралась стать изюминкой моего образа. Или собиралась? В плохом смысле этой фразы.

Я схватила расческу с туалетного столика и несколько раз провела по непослушным волосам. Они не изменили своего положения. Что ж, я пыталась.

Я отошла к другому зеркалу. С помощью яркой резинки на моей голове образовался нелепый пучок на затылке.

– Ты серьезно? – Ната отключила рычащий фен и развернулась в крутящемся кресле.

– А что? Все равно ведь шапку надевать! – я развела руками.

– Шапку? – сестра закатила глаза.

– А что? Снег же идет.

– Да хоть град. Сегодня в шапке никак нельзя. Ну, по крайней мере, в половине третьего, – она подмигнула мне.

– А что такого? – Я и правда не понимала, почему сестра так говорит.

– Люба! Что такого? Ты меня удивляешь! Ты бы еще с собой Булочку для поддержки взяла и спросила, что такого! – она снова развернулась к зеркалу и стала подводить темным карандашом глаза.

Булочкой звали моего синего плюшевого кролика, с которым я спала. Родственники подарили две таких игрушки мне и Нате еще во втором классе. Сестра давно спрятала своего в шкаф куда подальше и спала исключительно с мобильным телефоном, а мой все еще занимал почетное место на моей подушке.

– Не смешно! – я еще раз взглянула на себя.

– Нат?

– М? – сейчас она издавала только звуки. Вообще во время макияжа ее лучше было не трогать, но мое терпение сегодня покинуло меня.

– А дашь свой блеск?

– Какой? – сестра не отрывалась от своего левого глаза.

– Для губ, какой еще.

Ната убрала руки от глаза и обернулась на меня.

– А что, поцелуев не предвидится? – она засмеялась.

– Каких поцелуев, Нат! – я уже начинала обижаться из-за ее подколов.

– Ну как каких, у вас же свидание или что? Тебе пятнадцать лет, даже с половиной, – сестра снова засмеялась, – можно было бы уже и попробовать.

Я приподняла бровь и сделала вид, что меня это не задело.

– Блеск дашь или нет?

– Да бери на здоровье, чего спрашиваешь, – теперь она приступила к правому глазу.

– Люблю тебя, – я сунула блеск в карман джинсов и пошла завтракать.

– И я, – пробубнела себе под нос сестра, но я этого уже не услышала.

За завтраком я представляла себе, как пройдет наша с Ромой встреча на этот раз. Это будет первое свидание наедине. Да это вообще будет первое свидание в моей жизни. Или это не свидание? Наверное, все-таки нет, мы же друзья, да? Или нет…

– Люба, чего не ешь? Опоздаешь! Где Ната? – мама задала эти вопросы и, как всегда, выбежала в кухню раньше, чем я успела на них ответить.

Передо мной стояла тарелка с омлетом, бутерброд с сыром и чай. У ног лежал черный скотч-терьер – наш домашний любимец, а в огромном аквариуме плавали огромные рыбы. Иногда мне казалось, что настанет момент, когда нам придется выпускать их в открытое море, потому как помещаться в своем стеклянном дворце они перестанут. Надо бы, кстати, протереть стекла и почистить камни. На выходных сделаю.

Я стала размешивать сахар в чае, хотя была уверена, что это сделали до меня. Мама вообще многое делала за нас с сестрой. У нас было все, о чем может мечтать подросток.

Большие светлые комнаты, у каждой в своем стиле, потому что родители разрешили нам самим выбирать обои и мебель. Полный шкаф модной дорогой одежды и обуви. Нам не приходилось идти утром в школу – нас везла мама. Она бы и забирала, если бы попросили, просто нам было интереснее пройтись с друзьями. У нас были отдельные телевизоры с DVD, большой плоский компьютер, который в тот момент был редкостью, по сравнению со старыми серыми пузатиками, которые украшали столы почти всех наших одноклассников. В карманах у меня и сестры всегда были деньги, как говорил папа – «на мелкие расходы», несмотря на то, что их количество приравнивалось к полноценной взрослой зарплате.