– Ладно, до завтра, – попрощалась Гомез.

– До завтра, – произнес Эридан и вошел.

Он был весь потный после тренировки, хотел принять душ. Пот его и остальных солдат ничем не пах из-за таблеток, которые они все принимали. Столовых на базе не было, поваров тоже, они вообще ничего не ели, им надо было только принимать специальные препараты, которые поддерживали работу их организмов. Поэтому солдаты больше всего скучали по нормальной еде, которую можно было пожевать.

Эридан начал снимать с себя вещи, когда в его дверь постучали.

– Кажется, я знаю, кто это, – подумал он прежде, чем открыть.

– Привет, – прозвучал знакомый голос.

Это был Тиль, и Эридан не мог не впустить его.

– Как дела? – продолжил Тиль.

– Нормально, пару минут назад беседовал с Гомез. Думаю, скоро от нашего отряда почти ничего не останется.

– Почему? – спросил Тиль, рассматривая комнату.

– В нем почти все кандидаты в сержанты, можешь это передать остальным. Эй!

Но Тиль все равно его обнял.

– Мне тоже не помешает принять душ, – сказал он.

– А у меня теперь свой личный душ, – сказал Эридан.

– Вижу, – сказал Тиль, уставившись на дверцу, за которой скрывалось небольшое пространство.

– Я теперь за вас всех несу ответственность, – продолжил Эридан.

– Шутишь, мы же все взрослые? В первую очередь мы сами ее несем.

– Это ты шутишь.

– Как бы я не шутил, но я определенно еще надолго задержусь в твоем отряде, – сказал Тиль.

– Это точно, – согласился Эридан.

На следующий день была объявлена высадка на запад Анимы, и двадцать второй отряд был в списке вместе с пятым и восьмым, где были самые опытные солдаты. Началась тяжелая неделя тренировок, после которой бойцы прошли обследование и отправились в крыло, где находилась огромная раздевалка и склад.

Форма у всех была одинаковая, отличалась только небольшим символом на плече, а на шлеме у каждого была выгравирована фамилия. Эридан надел свой, закрепил его на горловине жилета и посмотрел на остальных сержантов, которые тоже были готовы. Остальные тридцать пять человек тоже были облачены в темно-зеленые комбинезоны, серые жилеты и сапоги. На кистях были перчатки, которые плотно обтягивали пальцы, к черным поясам крепилась кобура.

Отряды вместе с сержантами отправились на взлетную площадку, вместе с ними туда направлялись лейтенант Лаццо и капитан Лев Аззуро, который возглавлял операцию. Его широкоплечую фигуру с крупным руками можно было легко распознать, а под шлемом скрывалась лысина и густая черная борода. Выражение лица у него было всегда суровым, но крупные черные глаза были добрыми.

– Все на борт, – командовал он, когда небольшое серое судно приземлилось.

Чем-то по форме оно было похоже на Новемпода, только по бокам располагались крылья, которые были вытянуты во всю длину судна. Внутри них были небольшие багажные отделения, в которых хранилось запасное оружие и наборы первой помощи. Сзади у него было два хвоста, к которым крепились шасси, по ним можно было подняться и оказаться внутри.

А внутри салон был таким же серым, как и фасад. Окон не было, кресла были прикреплены к полу. Четыре ряда по восемь сидений, у них были спинки, которые нельзя было регулировать, подлокотников не было. Каждый сел, пристегнул себя специальными ремнями, а Лаццо, Аззуро и Хоффман прошли дальше в кабину, которая была за перегородкой.

Она была небольшой, но в ней была хорошая звукоизоляция. Штурвала было два, приборная панель располагалась напротив двух центральных сидений, еще два кресла были по краям. Хоффман разместился в одном из них.

Для Эридана это был первый полет в кабине, сам он только начал учиться управлять подобной техникой. За штурвалом разместились Аззуро и Лаццо, который собирался управлять судном. Он переключил управление на руль, за которым сидел, и снизу загорелся датчик. Приборная панель тоже загорелась, на ней появились данные. А когда двигатель заработал, фильтры в шлемах у всех включились.