– Откуда? – поинтересовался Гриня, жуя сыр, – Бля, стопки забыл.

Гриня встал, направился к стоящему полированному напротив шкафу, где мы все отражались, достал три стопки и вернулся назад. Он разлил всем водку.

– С Афганистана.

Он выпучил на меня глаза. Юля впервые посмотрела прямо на меня.

– Ничего себе, – замер на месте Гриня, потягиваясь за стопкой.

– Помнишь со мной всегда пацан один был, Вадим?

– Да. Я его удар запомнил. В той драке в лагере он меня сильно припечатал. Силен как бык. Точно. Что с ним кстати?

– Мы вместе в Афган поехали. Только я вернулся, а он нет.

Я пытался сказать об этом как можно трагичнее, со сбитым дыханием, нарочито драматично. Пусть Юля хоть чуть-чуть почувствует момент.

– Ебанный в рот, – Гриня почесал голову.

Юля приложила обе руки к носу, как будто сейчас высморкается.

– Получается, помянуть надо.

Выпили не чокаясь, а я смотрел на Юлю. Она сидела с опущенными глазами.

– Ты чем занимаешься? – спросил я у Грини.

– Да так. Я вон с Юлей работаю вместе.

– Я знаю чем она занимается, можешь не шифроваться.

– Сам понимаешь. В целях безопасности. Мы и вот эту вот халупу снимаем только по соображениям безопасности.

– Проститутка значит? – я посмотрел тяжело на Юлю.

– Каждый зарабатывает как может, – сказала она тихо.

Мне не давали покоя Гринины усы. Он смотрелся достаточно забавно с ними. Кстати, свою форму он с годами растерял. Уже не выглядел таким накаченным и спортивным. Я не хотел лезть в его с Юлей дела, спрашивать, про отношения с законом и так далее. Я просто сидел, выпивал, вспоминал прошлое. После нескольких стопок Юля тоже повеселела и стала более разговорчивой. Про Вадима решил пока не заводить разговор, искал подходящий момент. Надо было, чтобы Гриня куда-нибудь отлучился. Но он ходил в туалет быстро. Я не успевал даже сформулировать вопрос. Гриня и Юля курили прямо в квартире. Водка окончательно затуманила мне разум. Я решил поговорить о важном для меня при Грине.

– Юля, скажи честно, – начал я, – когда ты встречалась тогда с Вадимом, у тебя был кто-то? Только честно. Мне интересно узнать.

Гриня резко перевел взгляд с меня на нее. Теперь мы вдвоем ожидали от нее ответа.

– Какое сейчас это имеет значение? – спросила она.

– Он любил тебя, а ты даже не пришла провожать его на вокзал.

– Мне жаль, – она заплакала.

Я ожидал другой реакции. Оказалось, вот как.

– То есть был, – подытожил я.

– Мы пару раз переспали и все. Мне Вадим нравился.

– Вот как? А зачем тогда спать с другим?

– Была молодая дура.

Гриня сидел между нами и крутил головой, смотря то на меня, то на нее. Надо отдать ему должное. Он не перебивал нас.

– Как же так, Юля? – я схватился за голову. – Мы под пулями бегали, а когда выдавалась свободная минута, Вадим всегда тебя вспоминал. А ты в это время…

Я выпил, стало тепло, лицо потеряло чувствительность.

– Я не знала, что я для него так важна, – плакала Юля.

– А как иначе? Дура ты конченая.

– Ну что мне сделать?

– Ничего. Его уже не вернуть.

Тут вклинился Гриня. Он поднял стопку над столом.

– Царство небесное. Вадим, спи спокойно.

Мы выпили, не чокаясь. Юля пересела ко мне поближе, обняла и продолжила плакать на плечо. Я начал гладить ее по голове. Странно, думал, что мне мало будет приятно даже говорить с ней. Водка виновата, я слишком расчувствовался.

– Пойду посру, – сказал Гриня и заперся в туалете.

Мы сидели с Юлей все также в обнимку.

– Он простит меня там, как думаешь? – спросила она.

– Не знаю. Думаю да.

– Правда? – она подняла свои заплаканные и пьяные глаза на меня.

– Вадим был правильным, порядочным. Он мог бы стать блестящим офицером.