Танцами мы не увлекались, а вот петь любили. Когда мы собирались попеть, к нам приходил наш учитель музыки. Он сам был молодым, лишь недавно окончил консерваторию, чудесно играл на пианино. На выпускном вечере он остался с нами на всю ночь и много играл – чувствовалось, что он весь жил в музыке…

Вот такие интересные и светлые страницы нашей довоенной прекрасной жизни.

Мы видели, что жизнь становилась все лучше. Да, она была трудной, но радостной. Для молодежи тогда все двери были открыты: каждый мог получить хорошее образование. Было бы желание. Причем за это ничего не надо было платить. Успевающий студент даже стипендию получал, отличник – повышенную.

Каждый мог бесплатно лечиться, платя гроши за лекарство. Страна избавилась от многих болезней, бывших бичом в старой России.

Была создана сильная Рабоче-крестьянская Красная армия, служить в которой было тогда почетно.

Стала развиваться автомобильная промышленность – и уже в 1925 году по Красной площади проехали первые автомобили АМО-3. Мы видели, что пятилетки выполняются.

Вот сейчас спорят, почему Сталина мы считали настоящим вождем. Ведь он мало говорил по радио. Его речь по поводу принятия Конституции – я ее слышал по радио – была очень вялой. Причем он говорил с большим акцентом.

Но все говорили вокруг: Сталин это решил, Сталин наметил… Мы знали, какие Сталин давал указания, какие выдвигает идеи. И мы видели, что они воплощаются в жизнь. Потому верили искренне, что Сталин – выдающийся деятель…

В довоенные годы стремительно развивалась современная авиационная промышленность. В то время заводы росли как грибы. У меня на глазах в Тушине были построены два авиационных завода, планерный завод, дирижабельный комбинат. Причем по тем временам – очень современные предприятия. Рядом с заводами построили аэроклуб.

Мы, мальчишки, наизусть знали имена наших прославленных летчиков – Валерия Чкалова, Владимира Коккинаки, Михаила Громова, Николая Каманина и многих, многих других. Возникла целая плеяда авиаконструкторов: Туполев, Микоян, Яковлев.

Рекорды авиаторов особенно всех поражали. Рядом со Строгином находился Тушинский аэродром, поэтому мы часто были свидетелями авиационных праздников-парадов. Сталин любил авиацию, заботился о ее развитии и сам приезжал на все авиационные праздники.

Однажды – это было в году 1937-м – решили показать мастерство советских летчиков. Зная, что Сталин после полетов может встретиться с пилотами, им всем выдали новую форму и новые хромовые сапоги на хорошей кожаной подошве. Полеты успешно завершались, когда один из летчиков, опытный ас и мастер парашютного спорта Машковский, при посадке не справился с управлением. Его самолет «клюнул» носом и сел на воду около пляжа.

Мы с другой стороны Москвы-реки наблюдали за этими полетами и увидели, как к берегу подъехала машина, из которой вышел Иосиф Виссарионович. К счастью, летчик не пострадал. Он поприветствовал Сталина, и они стали активно беседовать. Позднее я узнал содержание их диалога. На вопрос Сталина, что случилось, пилот ответил:

– Извините, товарищ Сталин. Обул новые сапоги, а подошва скользкая – соскочила с педали, но мне все же удалось выправить самолет и благополучно посадить его, хотя и в воду.

Ежегодные авиационные праздники на аэродроме в Тушине стали по-настоящему народными. Какие они были красивые! В Строгино в эти дни приезжало несметное количество людей! Берег у нас высокий, перед нами тушинское поле – все видно как на ладони.

Любили смотреть на полеты Владимира Коккинаки – он, помню, на двухмоторных бомбардировщиках СБ-3 мертвые петли крутил! Заберется высоко-высоко и, спускаясь оттуда, такое выделывал в небе – у всех дух захватывало! А по радио из репродукторов сообщалось, какие фигуры высшего пилотажа делает этот прославленный летчик-испытатель. Возможно, эти наблюдения предопределили мою тягу к технике.