Экипаж въехал во двор сквозь распахнутые кованые ворота. Колёса застучали по неровной каменной кладке. Лошадки сделали круг, объезжая большую клумбу, засаженную маргаритками, чтобы подвезти нас к порогу. И я невольно выглянула в окошко на жёлтый особняк с белыми колоннами.

Мой дом, знакомый и родной с детства. Здесь всё было мне привычно. Вон за тем окном отцовский кабинет. А возле этих кустов я в детстве вывихнула лодыжку, спасаясь от шершня. Вероятно, я действительно очень сильно перегрелась на солнце, раз с чего-то вдруг решила, что я – вовсе не я. Эта жизнь была моей. И дом тоже был моим отчим домом, где меня любили.

От этих мыслей настроение поднялось окончательно, и едва экипаж остановился, я бодро выпорхнула из него прежде, чем Педро успел подать мне руку.

– Разбирай покупки, Инес, а я поищу Доли, – велела я служанке, а сама как можно скорее распахнула стеклянные двери парадного входа.

Холл встретил меня прохладой и тонким ароматом пионов, которые стояли в вазах повсюду. Моя мачеха Долорес обожала пионы. Она сама в какой-то мере напоминала этот цветок: яркая, пышная и привлекающая глаз. Ничего удивительного, что спустя два года после смерти матушки отец женился на ней. К счастью, вопреки всем сказкам про мачех и падчериц, у нас с Долорес сложились вполне тёплые отношения. Хоть я и не звала её матушкой никогда. Отчасти потому, что мне было семь, когда отец привёл её в наш дом. С тех пор минуло восемнадцать лет. Особняк наполнился и другими детьми, но среди моих братьев и сестёр я всегда оставалась отцовской любимицей. Никто не неволил меня. Не принуждал трудиться. И если бы не Долорес, я бы, пожалуй, выросла страшной лентяйкой. К счастью, мачеха нашла ко мне подход.

Вот и теперь, вернувшись с базара, я первым делом отыскала её в кухне, где она руководила двумя нашими поварихами.

– Доли, представляешь, я получила солнечный удар и упала в обморок прямо на базаре среди лотков с овощами, – я со смехом сняла шляпу и поцеловала мачеху в пухлую, румяную щёку.

– Ох, Лу, – Долорес всплеснула руками. Радость в её голосе сменилась испугом.– Ты сильно ушиблась?

Она взяла моё лицо в ладони и принялась разглядывать, будто все возможные травмы должны были сосредоточиться именно здесь.

– Всё хорошо, – заверила я, мягко отстраняя её руки. – Врач меня осмотрел. Осталась простая шишка. Но и она скоро рассосётся.

– Иди приляг лучше, – мачеха всё же ухитрилась ощупать мой затылок и оглядеть меня с ног до головы. – Обедать всё равно будем не раньше, чем через час. Младшие на конюшнях. Отцу его новый деловой партнёр подарил породистого жеребца. Они пошли полюбоваться на него.

– С удовольствием последую твоему совету, – я стянула с доски кусочек сельдерея и забросила его в рот. – Инес и Пабло сейчас принесут продукты. Я взяла мясо для ростбифа, но его украли, пока они пытались привести меня в чувства. Не ругай их, пожалуйста.

– Не буду, – пообещала Долорес, а потом повторила: – Иди приляг.

Я отправила в рот ещё один кусочек сельдерея и уже направилась к выходу из кухни, но в дверях столкнулась с бабушкой.

– Донна, – я весело изобразила реверанс.

Но моя улыбка тотчас померкла, когда я встретилась с бабушкой взглядами. Она смотрела на меня с такой жалостью, будто я, как минимум, была больна оспой и покрылась волдырями.

– Лу, моя девочка, – старушка вразвалочку вошла в кухню. – Как славно, что ты возвратилась. Мы заметили твой экипаж в окно. Отец хочет видеть тебя. Он в своём кабинете, – бабушка коротко сжала моё запястье и затем отпустила. – Ступай. И будь внимательна к его словам.