Вопросительный взгляд журналистки заставил его улыбнуться.

– Хоть я уже и не молод, но не могу же сидеть, когда девушка стоит? Увольте-с! – он хихикнул. – Но позвольте поинтересоваться, чем Вам так не угодил сей предмет мебели?

– Э-э-э… – сильно смутилась девушка, даже неожиданно для самой себя. – Просто всё это… – она обвела интерьер рукой, – …столь серьёзная охрана и этот «код 12» напоминает какие-то застенки.

Мужчина, продолжавший улыбаться всё это время, весело и добро расхохотался.

– Помилуйте, Вы же в клуб пришли, а не в офис ФСБ! Не обращайте внимания на «код» и прочее, просто их профессиональный этикет не позволяет попросить по рации «позвать Демьяныча» – нужно обязательно кодом скомандовать. А кресло, м-м-м, может, тогда вас устроит то, в которое только что садился я сам, раз это вас настораживает? Это не пыточная, а всего лишь комната для собеседований. К нам в VIP-зал, как вы уже явно знаете, вхож далеко не каждый…

– Не стоит, лучше уж я перестану валять дурочку и оскорблять недоверием этот предмет мебели, – улыбнулась чуть расслабившаяся девушка и опустилась на изначально уготованное ей место.

Ужасов инквизиции не последовало, напротив, было очень даже удобно. Тот же, кто косвенно представился Демьянычем, благосклонно кивнул и вновь опустился на своё.

– Позвольте отрекомендоваться, Аполлинарий Демьянович, управляющий сего экстравагантного заведения, – провозгласил мужчина, протягивая руку девушке, благо, кресла стояли довольно близко друг к другу, разделяемые лишь журнальным столиком. – По понятным причинам, друзья обычно зовут меня просто Демьянычем, Вы тоже можете, если угодно, – улыбнулся он своей обезоруживающе искренней и доброй улыбкой, как обычно могут улыбаться лишь пожилые люди. Рукопожатие было бережным, но тоже приличной крепости.

«Традиции тут у них, что ли, такие?»

– Очень приятно! Ольга, но Вы можете звать меня Олей, – приняла она озвученные правила игры, хотя терпеть не могла, когда незнакомые или мало знакомые люди звали её так.

Что ни говори, а этот человек всем своим видом и действиями вызывал симпатию.

– Итак, Вы хотите стать членом VIP-ложи нашего клуба, я правильно понимаю? – перешёл он к делу.

– Вообще заманчиво, но в данном случае меня привело сюда дело.

– Вот как? – удивлённо поднял брови Демьяныч. – Могу я узнать, какое? Обычно к нам приходят веселиться и отдыхать…

– Видите ли, мне нужно встретиться с Виктором Вольгиным и переговорить с ним, – осторожно начала она.

– Вы из прессы? – прозорливо осведомился собеседник, благо, девушка ожидала подобного вопроса. При таком-то уровне «шифровки» заведения.

– Положим, да, а это что-то меняет? – с некоторым вызовом выдала Краснова, имея веские основания подозревать, что сейчас её вышибут ко всем чертям.

Была у неё такая особенность – она всегда избегала прямой лжи – даже в таких ситуациях, когда соврать было бы намного легче. Что удивительно, обычно такая «неудобная» правда встречалась людьми благосклонно, что только подстёгивало молодую журналистку вести себя именно так.

– С какой стороны посмотреть, – старик чуть озадаченно глянул ей в глаза. – Вольгин не жалует папарацци и прочих любителей совать нос в его личную жизнь. То же можно сказать и о большинстве остальных наших посетителей… – он выжидательно помедлил, внимательно глядя на девушку, но, не получив ответа, продолжил.

– Однако, это не награждает Вас «волчьим билетом» автоматически – Вы всё ещё можете оказаться подходящей для вступления в наш клуб, но никакой записывающей аппаратуры при вас не будет. То же касается и фото- и видеосъемки – она запрещена, о чём предупреждаю Вас заранее.