Дабунш, уже собравшийся дать «хозяину» крепкого пинка, передумал, не ударил. Мысль о том, что придется держать ответ перед Клешней, была крайне неприятной.

– Ты… это… вставай, хватит валяться, – прогудел он примирительно. – А на кой ты меня слугой назвал?

– Так ведь странно, если Сын Рода приехал в глушь – и без слуги, – так же мирно отозвался Челивис, поднимаясь на ноги. – У нас общее дело: угодить Клешне. Уж потерпи.

Усмиренный Дабунш прекратил протесты и даже согласился пойти вниз за тюфяком.

Оставшись один, Челивис подошел к окну, прикинул возможность через это окно удрать в случае чего – и только потом обратил внимание на открывшийся вид: острия бревенчатого частокола, над которыми тускло белел лед Тагизарны. Берега реки отсюда видны не были, и пейзаж был не силуранский, а прямо-таки уртхавенский, не хватало только моржа на льду.

Да, если не удастся ублаготворить Клешню, придется улепетывать до Уртхавена. К моржам…

И дернула же Хозяйка Зла три года назад обыграть в фатимирском кабаке вот этого самого Дабунша, задави его лихорадка!

Ну, куда делось чутье Челивиса? Ведь если у тебя только и есть ценного, что знатное имя… если с детства в карманах пусто… если родители рано умерли, а прочая родня и медяком не поможет… если живешь тем, что выиграешь у простаков в «радугу»… ну, должно же у игрока быть умение разбираться в людях? Да хотя бы простое чувство опасности, а? То, что у простонародья называется «задница горит»…

Так нет же! Ничего не горело у Челивиса, когда он выигрывал одну за другой золотые монеты у пьяного громилы с рожей тролля. Золото, да! Взял Челивис в тот раз столько, что можно отгрохать дом в столице. Радовался еще: вот, мол, как прочно прижилась рядом с ним удача…

Да? Прижилась?.. Сколько лет, болван, был игроком – а только в те сумасшедшие два дня узнал, каким капризным может быть везение…

Валялся тогда, помнится, Челивис на кровати – в комнатушке на втором этаже фатимирского трактира «Кружка и блюдо». Глядел в потолок, закинув руки за голову, и размышлял о причудах удачи.

Еще вчера рядом с ножкой его кровати лежала небольшая, но увесистая кожаная сумка. А в ней – монеты, блестящие, солидные, ласкающие ладонь, если запустить руку в этот садок дивных золотых рыбок.

И Челивис, разомлев от вида добычи (самой жирной добычи, что досталась за всю жизнь бродяге-игроку) решил бросить мотаться по свету. Купить дом, заняться торговлей.

Но сначала – отпраздновать удачу! Нет, не устраивать повальную пьянку для всей улицы. Тихо и скромно порадовать душу: велеть принести в комнату бутылочку вина, закуску, пригласить девицу посмазливее.

И ладно бы дурню позвать одну из давних подружек, про которую все знаешь: и где живет, и на какую сводню работает… так нет же, поманили его синие глазищи незнакомой рыжей стервы! Челивис еще с сопливых мальчишеских лет оборачивался вслед проходящим рыжим красоткам, а эта уж так хороша была – ну, все при ней!

Мозги, как оказалось, тоже при ней. Сволочные, подлые, но отменно работающие. Челивис и выпил-то совсем немного – а сморило его, как деревенского простофилю за столом у портового вербовщика. Проснулся на рассвете – ни девицы, ни золота.

Челивис не тратил времени на брань и сетования – кинулся на поиски. До полудня мотался по Фатимиру, говорил со своднями, толковал с уличными девками… ну, никто не видел «богиню его желаний». Возникла из вечернего воздуха, цапнула сумку с золотом и растворилась в ночи.

Тут впору бы рехнуться с досады и унижения. Но добрая судьба решила утешить игрока. Столкнула его со знакомым купцом из Джангаша – а тот новость сообщил. Мол, в столице скончался дед Челивиса, наследство ждет молодого господина…