Марье был чужд дух сего века. Шумные компании, гулянки, ночные клубы – всего этого она никогда не знала. Так не было принято в ее семье. Иван склонялся к мысли, что семья ее религиозна, хотя он знал и людей религиозных, по его мнению, но не брезгующих и повеселиться от души. Вопросы Марьи Ивану носили характер, позволяющий ей разобраться в его ценностях, нежели в происхождении или материальном достатке. Вопросы конструировались, несмотря на ее внутреннюю легкость и простоту, весьма грамотно, порой не в бровь, а в глаз. Иван отвечал честно, хотя в его ответах и присутствовало желание казаться лучше, чем он есть на самом деле. Так, в общем, он поступал на всех свиданиях, когда имел намерение понравиться. Марья смотрела прямо в душу Ивана. Ее энергетика настолько располагала к себе, что хотелось просто раствориться в этом океане легкости и тепла. Женственность девушки словно подкрепляла сильное мужское начало Ивана. А ей было с ним явно спокойно и интересно. Марья будто стала для Ивана некими вратами, дорогой, светом, указывавшим в этой застопорившейся жизни единственный правильный выход.

– Хочешь на Волгу? – неожиданно спросил Иван.

– Искупаться захотел? – засмеялась Марья.

– Нет, хочу посидеть с тобой у воды.

– Поехали.

Они прыгнули в его «Фокус», открыли настежь окна и, наслаждаясь опустившейся на город вечерней свежестью, спустились по серпантину к городскому пляжу. Уже через пару минут, разувшись, они брели по песку. На пляже было пустынно. Где-то вдалеке в свете фар гуляла веселая компания. О вечернюю тишину бились тяжелые музыкальные басы. Они плюхнулись на песок у самой воды. Иван осторожно положил свою руку на ладонь Марьи. Она словно не замечала.

– Марь, ты очень необычная, – начал Иван после паузы. – Мы знакомы три дня, а ощущение, будто знаю тебя целую вечность…

– Когда в человеке целая вечность, не нужно много времени, чтобы узнать его, – отвечала она. – Но ты ведь на самом деле ничего обо мне не знаешь.

– Да, это так. Но ты… Твоя душа, твои манеры, ты вся… Я как будто знаю тебя очень давно. Знаю, что есть вот такая Маша с такой вот интересной душой. Такая… красивая.

Марья смотрела на стремительно гаснущий закат. Игривая улыбка обожгла Ивана.

– Вань, я завтра улетаю.

Удар молнии.

– Куда?

– Из города. – Марья хотела засмеяться, но у нее не получилось.

– Далеко?

– Далеко.

Они оба молчали.

– Когда ты вернешься?

– Не знаю. Не буду врать.

– Через месяц? – Иван сказал это больше ради самоуспокоения. От мысли, что это светлый лучик, так внезапно осветивший его серую жизнь, вдруг так же внезапно исчезнет – ему стало по-настоящему страшно.

– Знаешь… Я здесь была последний раз три года назад. Пять дней. В этот раз чуть дольше – две недели. Честно – я не знаю, когда мы еще сюда вернемся. Как отец решит.

– Оставь мне свой номер. Аккаунт на Фейсбуке. Хоть что-то для связи. Чтобы я не потерял тебя.

Последняя фраза током ударила Марью. Снова задумчиво увлеченная закатом, она то ли с обидой, то ли с гневом посмотрела на Ивана. Да, кажется, ей тоже было нелегко.

– Это не то, что тебе нужно.

– Что мне нужно – я могу разобраться сам, – отчеканил Иван. – Сейчас мне нужна ты.

Бирюзовые океаны грустно колыхнулись.

– Ваня, ты меня совсем не знаешь. Ни меня, ни мою семью… Может, так будет лучше. Пройдет неделя, другая, ты забудешь обо мне и успокоишься…

– Не успокоюсь, – Иван уверенно покачал головой и, приблизившись к Марье, внезапно поцеловал ее в губы. Девушка в первые секунды ответила Ивану взаимностью, но очень скоро оттолкнула его.

– Дурак! – Она засмеялась и серьезно продолжила: